К этому времени моя родная станица становится райцентром и переходит из Краснодарского края в Черкесскую автономию. Район был маленький — всего две станицы и два хутора, объединявших с десяток колхозов. Теперь уже и на хуторе была семилетка, а в Исправной НСШ развернули в полную среднюю школу. В новом райкоме комсомола мне предложили в третий раз сменить профессию и послали на учебу в Пятигорск в Краевую школу старших пионервожатых, которая базировалась при педагогическом институте. Я никакого желания не имел, но тут было комсомольское поручение, от которого по тем временам отказываться было не принято. Да и в окладе я не ущемлялся. Оклад и стипендия были 200 рублей. Учеба наша продолжалась с 1-го декабря 1939 года по июнь месяц 1940 года. По численности эти курсы были в два раза большими, чем библиотечные. Всего было 55 человек курсантов, разделенных на две учебные группы. Как и в Ессентуках два года назад, мы изучали свои предметы на слух, не имея учебников по главным предметам, кроме литературы и исторических дисциплин. Вели записи в виде конспектов. Начальник школы и заведующий учебной частью были штатными. Они же вели и главные дисциплины по профессиональному обучению, остальные — приватные из пединститута.
Первоначально лекции проводились в аудиториях института. Там же в студенческой столовой питались, проживали в студенческих общежитиях или на частных квартирах, преимущественно в полуподвальных помещениях. Нас было четверо в одной такой комнатке. В Пятигорске началась для нас и там же закончилась война с Финляндией. Примерно в марте всех студентов и нашу школу убрали из здания института, обратив его в пункт формирования команд, призываемых из запаса. Для занятий нас перевели в замечательное помещение, которое до революции построил для себя главный инженер железной дороги. Это был двухэтажный особнячок, выполненный с большим вкусом и художественным мастерством. Конечно же, его присвоила себе руководящая и направляющая партия большевиков, обратив под парткабинет, пустовавший, как и везде, без особой надобности. Студенческую столовую перенесли в парк «Цветник», где в зимнее время пустовало двухэтажное здание курортного кафе.
Наш завуч Шевченко Григорий Михайлович «натаскивал» нас по предмету пионерского дела и международного детского движения. Мы изучили все формы пионерской работы, руководящую роль партии и комсомола, проведение лагерей и всех спортивных мероприятий. Одновременно мы изучали историю партии и советского государства. Григорий Михайлович был одаренным человеком и всеобщим любимцем. Ко мне он питал особенное чувство старшего наставника и сделал для меня за полгода больше, чем другие за семнадцать лет моей тогдашней жизни. Он строго следил за выбором мною книг для чтения и руководил подбором авторов. Питался он вместе с нами в студенческой столовой, но выходили мы из нее часто с чувством недоедания. Каждый день мы проходили мимо одного из кафе в подвальчике, и он всегда приглашал меня на чашку кофе со всевозможными ватрушками чувствах. Но не всегда сходятся чувства двух сердец... Наступил день прощания. Расставались с большим сожалением, увозя с собой фотографии и библиотечку книг, которой меня и пять человек других отличников по всем двенадцати предметам обучения наградили за отменные успехи.
