– Думаю, думаю… – вспылил майор, – а меня сегодня вызывают в Главную комендатуру, что я сообщу им?
– А разве у них нет дел, которые тянутся месяцами?
– Есть. А что из этого? – бросил он резко. Кортель ничего не ответил.
Он знал уже, что должен делать, но об этом пока не собирался говорить майору.
– Я полагаю, что в следствие необходимо ввести новую версию.
– А именно?
– Предположить, что убил кто-то другой, не Окольский, – все же сказал он.
– Час от часу не легче! – Глаза шефа потемнели. – Ты хочешь всем все запутать? Соболь многократно допрашивал Циклона и Желтого Тадека. Разве ты не читал протоколы? Хотя у нас бывает и так, – добавил он, – левая рука не знает, что делает правая. Не подлежит никакому сомнению, что Окольский первым вошел в кабинет. Впрочем, ты ведь разговаривал с Зельской. Она тоже подтвердила это со слов Окольского. Он не сознался только в убийстве, Что же, по-твоему, еще может входить в расчет?
– Пущак – водитель частного такси… – начал Кортель.
– Мы уже рассматривали эту возможность, слишком маловероятно, хотя… не лишено логики. Однако никто не знал, что у Пущака с девушкой свидание. Зачем бы ему тогда возвращаться на виллу?
– Допустим, что забыл убрать орудие убийства и отпечатки пальцев. Теперь об этом знают все.
– Ну и что? Положим, он приходит, видит следы ограбления, понимает, что подозрение в убийстве падет на грабителей, и вызывает милицию? Зачем?
– Чтобы отвести подозрение от себя. Он, это же ясно, рассуждает, как и мы…
– Ужасно смекалистый тип. И хладнокровный. Знаешь, что скажет прокурор, если ему предложить обвинение, которое опирается на такое рассуждение?
– Знаю. Я же не утверждаю, что совершил убийство именно он, Пущак.
– Тогда кто?
– Понятия не имею. Я предлагаю версию, что это мог сделать кто-то другой, необязательно Окольский. Например, Ладынь…
– Глупости!
– …инженер боится жены, а девушка его шантажирует…
– Беллетристика! По такому поводу не убивают. Скорее больше платят.
– Тогда двоюродный брат убитой – Альфред Вашко.
– Ни мотивов, ни доказательств.
– Может, кто-нибудь еще, скажем тот, кто забрал из стола Ладыня записки этого инженера… как же его звали… Бильского.
– Взять записки мог и Окольский. Послушай, Кортель, многовато в этих рассуждениях странных стечений обстоятельств. Не достаточно ли того, что приходят грабители, а за ними – Пущак. А ты еще предполагаешь, что кто-то побывал перед грабителями…
– А как объяснить результат экспертизы? Удар нанес убийца, стоящий у стола; Казимира Вашко лежала между столом и дверью…
