К удивлению Али, Улазим и Чинаол взяли ее. Им, похоже, был нужен раб для выполнения мелких поручений по дому. Она выглядела ужасно, но Мекуэн и его жена герцогиня Виннамин верили, что если раба хорошо кормить, он будет работать в полную силу. Они были так добры, что дали ей хорошую одежду и даже отвели к целителю. Благодаря его стараниям Али могла дышать через нос, хотя след от перелома остался на всю жизнь. Так же, как и шрам на брови.
Али почти жалела, что ей придется покинуть этот занятный дом так скоро. Его огромные размеры не впечатлили ее, хотя Балитанги только в одной своей резиденции держали более сотни рабов и слуг, не считая собственного войска. Однако приемные дяди и тети Али в Наксене и на Золотом Озере могли похвастаться таким же количеством людей, а в ее собственном дворце в Торталле народу жило раза в четыре больше, чем здесь. Это количество людей было необходимо, чтобы содержать дом в порядке. Али заинтересовала сама семья Балитангов и то, как они вели хозяйство. Если бы девушка не думала о родителях, которые беспокоятся о ней, она обязательно осталась бы здесь подольше, чтобы получше узнать этих людей.
Внимательно изучая историю Архипелага и детально исследуя ход завоевательной войны луаринов — белых людей, правящего класса, она думала, что все луарины — воины, а рэка — коричневые, рабы. Также она думала, что если она, луарин, станет рабыней, то ей придется много раз доказывать какому-нибудь рэка, вздумавшему издеваться над ней, что она сможет за себя постоять.
Вместо этого Чинаол, чистокровная рэка, взяла Али под свое крыло и представила ее домочадцам, состоявшим в большинстве своем из полу- и чистых рэка — слуг и рабов, а кроме того, и чистокровным луаринам, таким же, как Али, купленным на рынках Архипелага. Как главный повар, эта женщина с убийственным чувством юмора правила на кухне твердой коричневой рукой, острым карим глазом присматривая за луаринами, полурэка и чистокровными рэка — слугами и рабами. Она сразу же ясно объяснила всем, что к Али нельзя прикоснуться и пальцем.
— Они отдали ее нам бесплатно, бедную девочку, — сказала Чинаол домочадцам, — ей уже и так здорово досталось.
Похоже, что слово Чинаол было здесь законом. Али восхищалась этой женщиной. Чинаол было немного за пятьдесят, у нее был острый язычок и пронзительный взгляд. В волосах, заплетенных в спускавшуюся вдоль толстой спины косу, просвечивало несколько седых прядей. Кожа была медно-коричневого оттенка — признак чистокровной рэка. Вокруг глаз и губ наметились легкие морщинки. Несмотря на свою занятость, она нашла время показать Али устройство их беспокойного жилища.
