Она боялась посмотреть на Юру. Тот беззвучно шевелил пепельными губами, еще не до конца сознавая, что именно произошло. Надежды на лучшую жизнь, на устроенное будущее, на работу в компании рухнули в один момент. Рухнули все его планы. Впереди была темная неопределенность. Ведущий говорил о том, каким именно бизнесом занимался покойный, высказывал различные версии случившегося, но их уже ничего не интересовало. Катя увидела, что Юрий с трудом сдерживает слезы. И бросилась к нему, обнимая его и прижимая к себе. Муж разрыдался. Для него случившееся было страшным ударом.
«Только бы он не сорвался, — подумала она, — только бы он не сорвался». Они не смогут найти деньги на повторный курс лечения. И никто отныне им не поможет.
Всю ночь она не спала. Юра заснул только под утро, перестав вздрагивать и всхлипывать. Она долго стояла у окна, зашла в другую комнату, поглядела на уже повзрослевшего сына. И снова вернулась к мужу. А утром позвонила седовласому мерзавцу и сказала, что согласна на все его условия. За ней сразу прислали машину, и уже через полчаса она была в его кабинете.
— Я знал, что вы умная женщина, — кивнул седовласый, — но вы заставили меня проволноваться целых три дня. Вы же понимаете, что я не мог позволить вам оставаться в Москве со знанием подобного секрета. Если бы вы не позвонили мне сегодня, то завтра…
Она с изумлением посмотрела на сидевшего перед ней человека. Он был еще более страшным, чем она себе представляла.
— Встаньте, — вдруг требовательно сказал он, — идемте за мной.
Он прошел в комнату отдыха, находившуюся за кабинетом. Она пошла следом. Из этой комнаты вела еще одна дверь, затем еще одна. Они долго спускались по каким-то сырым лестницам. В этом крыле здания ими, очевидно, не пользовались. Наконец они оказались в небольшом полутемном зале. Седовласый прошел к столу и уселся в стоявшее там кожаное кресло. Помолчал и задумчиво сказал:
— Вы заставили меня поволноваться. Теперь я должен быть абсолютно убежден, что вы действительно твердо приняли решение. Надеюсь, вы поймете меня правильно, иначе я не смогу с вами работать. Мне нужно все проверить. Раздевайтесь, — властно приказал он ей.
— Что? — Она ожидала чего угодно, но только не этого.
— Раздевайтесь, — приказал он тоном, не терпящим возражений, — так нужно.
— Нет, — сказала она, глядя ему в глаза, — нет.
— Вы опять начали сомневаться?
— Я не могу раздеться. — Ей было мучительно стыдно, очень стыдно говорить на подобные темы, но она твердо смотрела ему в глаза и понимала, что сейчас нужно говорить правду.
