Остаются сутки до мероприятия. Я говорю: "Hу, хорошо. Я попробую".
От них я звоню туда, звоню сюда... Москвичи - Ковальчук (а у них была выписана командировка от Союза писателей) говорят: "Hу, Миша, ну, ты понимаешь, у нас командировка есть, а если у нас её не отметят, ну что ж мы поедем?" Это Ковальчук сказал.
Ковальчук - и есть Ковальчук. Короче, они не приехали. Остановить Бугрова или остановить остальных я уже не мог. Я говорю вот этим обкомовцам: "Ребята, вы поймите - едут люди! Планировалось, что приедет 50-60 человек - куда же я их дену?" Они говорят: "Разворачивайте на вокзале". "Hу вы же соображаете, что это невозможно - нужно взять билеты, нужно взять всё...".
Они начали думать, бегать наверх в обком партии, советоваться, но уже не с третьим секретарём, а с его холуями... Решили так: семинар у нас планировался на пятницу, субботу, воскресенье, а в субботу у нас по времени обычное заседание клуба, мы проведём расширенное заседание клуба (нам его разрешили провести). "Поскольку люди приедут из дальних городов, то гостиницу мы вам не отменяем, но, конечно, больше ни-ни!"
Ладно, думаю, ни-ни, так ни-ни.
С.Б.: при этом на их лицах был ужас: то есть как, обком же отменил, полагается, увидев этого человека на улице, перебежать на другую сторону, в ужасе. Как, например, у меня отца посадили в 1983 - он был начальником нефтяного управления области, дело было громким, и его бывшие собутыльники, самые закадычные, увидев меня, в ужасе перебегали на другую сторону, чтобы их рядом со мной не увидели, вот это нормальное, с их точки зрения, поведение. Отменили семинар: "Какие делегаты, какие гости?!. Увидел - беги!" То есть то, что мы ещё просим разрешения что-то провести, это, в их понимании, сумасшествие.
М.Я.: Поэтому мы делаем следующим образом: мы развешиваем объявления, принимаем людей и прочее. А приехало людей немногим меньше, чем ожидалось - то есть остановились, действительно, только москвичи, которых пригласили по командировке, официально...
С.Б.: У них чутье такое...
М.Я.: Остальные все клубы приехали. Мы начинаем дёргаться, тыкаться туда-сюда, находим знакомого знакомого знакомого, который в это время случайно работал директором Дома культуры железнодорожников, он говорит: "Ребята, да у меня всё проведем".
В общем, народ мы встречаем, размещаем, всех предупреждаем, объясняем: "Ребята, писать об этом (а все же стремятся написать в своей газете...) не надо. Hапишите, что были на заседании клуба..."
