— Это все? — спросил отец.
А чего вы ждали, чуть было не сказал я, праздничные фотографии? Лэпторн не нуждался в грубых образах — его воспоминания были живыми. Все, что я привез, было всего лишь хламом.
— Мы не возим с собой много вещей, — попытался объяснить я. — Наш корабль — не лайнер, на котором полно свободного места и лишнего топлива. Это всего-навсего личные вещи — просто для того, чтобы у человека были какие-то вещи. Мне жаль, что здесь нет ничего, представляющего ценность хотя бы для ваших чувств, но у вашего сына не было ничего материального, что бы он ценил.
— Что вы имеете в виду, когда говорите "ничего материального"? спросила Ив.
— Я хочу сказать, что он хранил все в своей памяти. — сказал я.
Не совсем так. Как я мог им объяснить все это?
— У нас есть его письма, — сказала мать. Подразумевалось: мы могли бы обойтись и без тебя. Нечего было беспокоиться.
— Да, это так, — сказал отец. — В письмах гораздо больше смысла, чем мы надеялись найти в содержимом его карманов. Вы не хотите взглянуть на них?
Кого вы хотите надуть? — подумал я. Вы бы не разглядели смысла даже в том случае, если бы он был шести футов в высоту. Но его предложение меня удивило.
Меня допускали к святыне чувств семьи Лэпторн, в том, что касалось покойного и оплакиваемого сына.
— Нет-нет, благодарю вас, — сказал я. Матери Лэпторна эта идея тоже не понравилась.
Она была рада, что я отказался.
Семейное дело подходило к концу. Я чувствовал это. Все мы отдали свой долг погибшему. Все, что было необходимо сказать, чтобы исполнить общественный долг, было сказано, и ничего больше не оставалось. Мое присутствие скоро станет навязчивым, но они и не подумали бы о том, чтобы позволить мне уйти. Они всегда искали случая узнать меня. Нам есть о чем поговорить. До черта. Она даже не заметили, что за чепуху они говорят.
Почувствовав себя в западне, я остался на обед. По крайней мере, это была еще одна трапеза, которая не отразилась на моем кармане.
5
На следующий день я хотел уехать как можно раньше. Перед завтраком я принял душ. Пока я спал, мою одежду привели в порядок. Я схватил рюкзак, как только мы поели, наспех попрощался и понесся к выходу. Лэпторны-старшие были шокированы моей стремительностью, но Ив тут же вызвалась довезти меня до станции. Едва ли я мог отказаться.
— К чему такая спешка? — поинтересовалась она. — Я думала, что вы с радостью останетесь у нас на несколько дней.
— Может быть. Но не здесь. Неудобно. Все же мне надо найти работу.
