— Да, сэр.
— Ну так вот — срочно найдите его и передайте ему мое приказание.
— Слушаюсь, сэр!
«Ну и логика у этого доктора! — размышляет Питер Дрэйк. — Сам не считает зазорным работать на меня, а что чиновники из муниципалитета могут делать то же самое, сомневается. Хотя скорее всего только притворяется таким наивным…»
— Тэрнер будет у вас через двадцать минут, сэр, — вернувшись, докладывает Клифтон.
— А вы говорите — неудобно тревожить такую персону, — улыбается босс — От полицейского управления на машине сюда как раз двадцать минут. Значит, он, бросив все свои дела, примчится немедленно. Да за те доллары, что я ему плачу, он не то что на машине — пешком прибежит, уложившись в то же время. Вы, Тони, хоть и ученый, а, похоже, не знаете истинного могущества доллара. Зато нам, гангстерам, оно хорошо известно.
Всмотревшись в хмурое лицо Клифтона, Питер Дрэйк озорно присвистывает:
— Э, да вы, я вижу, недовольны чем-то? Уж не думаете ли, что я плачу ему больше, чем вам? Не больше, док, не больше, на этот счет можете быть спокойны. К вашему сведению, должность начальника полиции займет любой сержант местного полицейского управления, если только это будет мне более выгодно, а вот доктором физико-математических наук я не могу назначить любого болвана. В соответствии с этим и цена вам выше.
— Да зачем вам доктор физико-математических, мистер Дрэйк, вот ведь чего не могу я понять! Вам, по-моему, нужен хороший криминалист или доктор юридических наук.
— А зачем, Тони? Любой криминалист нашей городской и даже федеральной полиции со всей их техникой в полном моем распоряжении. Юристов мне тоже хватает.
— Ну, а я все-таки зачем?
— А затем, Тони, что в наше время научно-технической революции грабить по старинке, как во времена Аль Капоне,[3] не только старомодно, но и не практично. Пора ставить и наше дело на научную основу. Я не закончил по ряду причин Чикагского университета, однако проучился целый год на его юридическом факультете и потому мыслю не так примитивно, как мои коллеги и конкуренты. Нахожу время кое-что почитывать. Знаю, что кибернетики конструируют всяческие «личности». «Личность Аристотеля», например. Или Платона, Гегеля и даже Бонапарта. А я хочу, чтобы мне сконструировали «личность Аль Каноне»…
— Но ведь вы же только что…
— Да, критиковал его метод применительно к нашей эпохе, однако в его время он был хорош. Для меня Аль Каноне звучит как символ нашей профессии, как Бонапарт для людей военных. Во всяком случае, он знаменитее таких гангстеров, как Диллингер, Адонис и даже Фрэнк Костелло, которого кто-то из журналистов назвал «премьер-министром организованной преступности». Имя Аль Каноне в нашей стране знает каждый мальчишка.
