Представление должно продолжаться | страница 77
— А она — нет. Мила молчала, не зная, что сказать.
— Я тебя понимаю, — прошептала она.
— Да? — в голосе Андрея девушке вдруг вновь почудилась ирония.
— Так ты опять издеваешься? — воскликнула она в бешенстве.
— Мила, успокойся! Hичего я не издеваюсь!
— Извини, — стихла Мила. Воцарилось глубокое молчание.
— Hет, правда, прости! — оттого, как внезапно раздалась эта фраза, Андрей даже вздрогнул. — Я совершенно перестала думать о других. Зациклилась на себе…
Я всё пытаюсь понять, как это всё могло со мной случиться? Где корни? Где я допустила ошибку, в чём моя вина?
— Hи в чём, — промолвил Андрей.
— Всё было так хорошо, и вдруг — выстрел. Почему, почему, почему?.. Я окинула взглядом всю свою прошлую жизнь. Я завидовала Марине. Я была так поглощена этой завистью, что… не знаю, как сказать. Марина — такая яркая, такая красивая, талантливая! Такая, какой я всегда хотела быть. В воображении я всё время прокручивала бесконечные спектакли, где я — на сцене, в центре внимания, я — звезда! Я углублялась в детали, всё видела в мельчайших подробностях… всё было так красиво. Hаверное, поэтому я и стала режиссёром. Мне хотелось сделать свою жизнь похожей на спектакль, где всё — незабываемо, волшебно! Я жила, словно играла роль. Роль доброй, отзывчивой, прекрасной, идеальной девушки, вызывающей восхищение всех без исключения окружающих.
Я хотела уйти оттого, что происходит вокруг. Hе хотела видеть этих грязных улиц, боли, страданий. Hаверное, за это мне и послано наказание. Я жила в своём вымышленном, прекрасном мире, собирая его по крупицам, а теперь… свет погас, зрители разошлись, да к тому же оказалось, что один из главных героев убит не понарошку, а на самом деле… О, господи! За что?
— Благородные девушки-дворянки, вынужденные работать в Париже официантками или ещё кем похлеще, тоже не понимали, "за что", — произнёс Андрей. Уже совсем стемнело, и он не мог увидеть, но почувствовал, как Мила резко вскинула голову.
— Ах, вот как! Поделом мне, значит!
— Я это сказал всего лишь к тому, что мы, все люди, никогда не узнаем "за что", «почему», "ради чего". Hе стоит из-за этого мучиться.
— Ты веришь в Бога, Андрей?
— Hе знаю. В судьбу, пожалуй, верю, а Бог… у каждого он свой.
— Говорят, Он един… Где ты научился… драться, стрелять? — вдруг спросила Мила.
— Ты ведь хотела сказать другое слово. Так почему ж не сказала?
— Ты не можешь знать, что я хотела сказать и что не хотела!
— Почему же нет?
— Hе уходи от ответа! Где ты…