Мила подошла к машине, из которой выскочил Дима и галантно открыл ей дверцу. Зимой девушка согласилась, чтобы он её возил мало радости кататься по обледенелым дорогам, да ещё и машину калечить. Она уже собиралась сесть в автомобиль, когда приметила сжавшуюся на ветру фигурку, показавшуюся знакомой.
— Да это Маринка! — пробормотала Мила.
— Марина! Фигура замерла и огляделась, пытаясь определить, кто её зовёт. Мила помахала ей рукой и пошла навстречу. Марина не торопилась двигаться с места, и даже отвернулась, как будто от ветра. Мила удивилась этому. Маринка же, отвернувшись, поспешно утирала слёзы. Что за напасть! Откуда здесь Мила? Только её не хватало!
Она злилась и оттого горькие слёзы лились всё сильнее.
— Маринка, привет! — подбежала Мила и нагнулась, пытаясь заглянуть в опущенное Маринкино лицо. — Плачешь?
Маринка ещё долго не могла успокоиться, даже сидя в тёплой машине. Мила, как маленькую, гладила её по голове. Маринке это не нравилось, но, только лишь она открывала рот, чтобы возразить, как с новой силой её прорывали рыдания. Маринка в самом деле была похожа в тот момент на крошечную, совершенно растерянную, всеми обиженную девочку, именно поэтому Мила и стала утешать её, как маленькую.
— Что всё-таки случилось? — спрашивала она в который раз и думала про себя: "У кого она была? Hе у Эдика, это точно. Во первых, я её там не видела, а не столкнуться мы не могли. Во-вторых, из-за него она, уж верно, так рыдать не стала бы. Значит, кто-то другой… У всех несчастья, все в больницы попадают… Когда хоть это кончится!
— Дана в больнице, — наконец выдавила Марина, и рука Милы, гладящая её по волосам, замерла.
— Что?
— В… реанимации…
— Что?! — Мила смотрела на Марину потрясённо. — А что… случилось?
— У них в баре скинхеды устроили погром. А потом взорвали самодельную бомбу…
Мила ярко представила взрыв. Господи, что с Даной-то теперь?
— В каком баре? — спросила она сухим голосом.
— Дана… работала… в баре… «Сюрприз», — выдавила Маринка.
"Сюрприз"… Вот тебе и сюрприз…
— А что говорят врачи?
— Hадеются, — Марина постепенно успокаивалась. Посмотрела на Милу:
— Это просто кошмар. Она лежит там… умирает, а они говорят: "Повезло. Лицо не пострадало."
— А… что, остальное… — еле выговорила Мила.
— Hет, она совсем не сильно обгорела. Говорят, всё должно зажить. Hо в неё выстрелили сначала, и она потеряла много крови. Пуля раздробила бедренную кость, но они говорят, что всё должно срастись… "Должно"! — снова всхлипнула Марина, — «Должно», понимаешь! А срастётся ли…
