— Кто ты и что ты здесь делаешь? — дрожащим голосом спросил богач, с ужасом вглядываясь в зловещие очертания незнакомца.
— Я — твоя смерть и пришла за тобой, — ответил странный глуховатый голос.
— Но я еще молод и не хочу умирать, — севшим от страха голосом прошептал купец.
— Я могу выполнить твое последнее желание, — сказала смерть. — Проси, что хочешь, кроме одного — остаться жить на земле.
— А я могу и после смерти не расставаться с камнем? — спросил богач с затаенной надеждой.
— Конечно, если таково твое желание, — равнодушно ответила смерть. — И ты, и твое сокровище будете навечно заточены в холодной непроглядной тьме. Ты не сможешь видеть свой камень, но будешь вечно сжимать его в руках.
— И я больше никогда не увижу луны? — тоскливо спросил купец.
— Ты никогда больше не увидишь ни луны, ни сада, ни родных, — захохотала смерть. — Ты не сможешь любоваться цветами, ласкать жену, вкушать лакомства, греться на солнце и подставлять лицо летнему ветерку. Но зачем тебе все это? Всю свою жизнь ты видел только одно — драгоценный камень, и после смерти ты не расстанешься с ним.
— Дай мне срок проститься с родными, — отчаянно закричал богач, падая на колени. — Я сделаю все, что ты захочешь, только оставь мне еще один день!
— Ладно, — говорит смерть, — я подарю тебе один день, если взамен ты отдашь мне свою драгоценность.
Протянул купец смерти камень, даже не взглянув на него, и бегом бросился в дом. Мечется по комнатам, жену зовет, а ее нигде нет. Выбежал снова в сад, смотрит — у ворот жена стоит и держит в руках его заветную драгоценность.
— Откуда у тебя камень? — теряя рассудок, завопил богач. — Тебе его дала смерть?
— О чем ты говоришь? — удивилась жена. — Мне отдал его даос, когда выходил из нашего сада.
Понял тогда купец, с кем он вел беседу. Заплакал он от облегчения, потом рассмеялся, обнял жену, забрал у нее камень и, размахнувшись, зашвырнул его в реку.
С тех пор изменился купец. Стал веселым, щедрым и, как никто, научился наслаждаться жизнью. И не удивительно — уж он-то знал, что в любую минуту за ним может прийти смерть.
— Наверное, это как-то связано с жаждами, — предположил я.
— Не совсем, — сказал Ли. — В данном случае мы сталкиваемся с типичным случаем одержимости.
— Это слово наводит на аналогию одержимости бесами.
— Одержимость — это обусловленное некими внутренними процессами сужение модели мира до крайне ограниченной фиксации на каком-то предмете, идее или действии. В то же время слова «одержимость бесами» в определенной мере оправданы, поскольку в период одержимости одна из сущностей, заключенных в человеке, берет верх, начисто подавляя все остальные сущности.
