— Представьте, что нет. Ничего не слышал.
— И не знаете, кто туда приходил?
— Не знаю.
— Но вы видели Абасова?
— Нет, не видел.
— Разговор у нас явно не получился, — огорченно заметил Дронго.
— И не может получиться. Я ничего не знаю. Все, что я знал, я уже давно рассказал. И ничего выдумывать не хочу.
— Не нужно, — согласился Дронго, — значит, вы ничего не можете сообщить насчет неприязненных отношений между Абасовым и Паушкиным.
— Ничего. Я этого не замечал.
— А какие отношения были у Абасова с Ребриным?
— При чем тут Дмитрий Григорьевич? Он никого не убивал. Какое он имеет отношение к нашему разговору?
— Поэтому я и спрашиваю. Ведь Ребрин знал, что его хотят заменить на Абасова. И, наверно, не очень тепло относился к своему возможному преемнику, из-за которого должен был оставить место в руководстве банка.
— Я этого не знаю.
— А теперь давайте поговорим о вас, — предложил Дронго.
— Что вы хотите? — пискнул от испуга Орочко.
— Благодаря трагедии, которая произошла в отеле «Марриот», для вас освободилось вакантное место вице-президента. По непонятному совпадению убили вашего заместителя. При этом сначала разгромили соседний кабинет, а вы умудрились ничего не заметить и не услышать. Наконец вы ничего не хотите говорить об отношениях в вашем банке между руководителями. Получается, что вы один из самых подозреваемых лиц, на которых давно должен был обратить внимание следователь.
— Не смейте так говорить, — шепотом попросил Вячеслав Константинович, — вы меня подозреваете? В чем?
— Как минимум в нежелании сотрудничать с правоохранительными органами, — строго сказал Дронго, не уточняя, что адвоката нельзя отнести к правоохранительным органам и он вообще не адвокат.
— В каком нежелании? Я рассказал все, что я знал. Почему вы так говорите? И если меня хотят выдвинуть вице-президентом, то в этом я не виноват.
— Не сомневаюсь. Тогда говорите откровенно. У Алдоны Абасовой были друзья в вашем аппарате. Вы работаете здесь достаточно давно и всех знаете?
— Только Бродникова. Об остальных я не знаю.
— А у вашего бывшего заместителя Паушкина? Кто был его самым близким другом?
— У него не было ни одного близкого друга, — немного подумав, ответил Орочко, — но, может, Радик Файзулин. Они раньше вместе работали в Подольске, но Радик перешел в центральный офис гораздо раньше Леши Паушкина. Он у нас программист. Три недели сидел в Хельсинки, работал там и все время звонил сюда, чтобы помочь с расследованием убийства Паушкина. А сегодня с утра уже успел обегать всех вице-президентов.
