Нужно было видеть, какой очаровательный взгляд метнула в меня эта красивая женщина. Не зря я считался лучшим соблазнителем в Первом главном управлении. Думаю, она тоже была лучшей в своем роде среди женщин. Во всяком случае, более красивого агента в моей жизни я не встречал.
— Думаю, Рудольф, нам не придется быть «напарниками», — ласково улыбнулась мне Офра, — мы слишком похожи друг на друга.
Она даже мне подмигнула, и это было похоже на обещание.
— В таком случае для нашей очаровательной старосты, — вмешался Поль, — лучшего «напарника», чем Гусейн, трудно подобрать. У вас, по-моему, взаимный антагонизм, и религиозный, и половой.
— О Аллах, — вздохнул Гусейн, — это не женщина. Это фурия ада. — Когда он хотел, ему удавалось достаточно четкое произношение английских слов. Если я скажу, что по-английски он говорил почти так же, как Мортимер, вы мне, конечно, не поверите. И правильно сделаете. Тем не менее Гусейн знал блестяще не только английский, но и французский, а работать под типичного религиозного фанатика он начал лишь последние десять лет. До этого он был вполне преуспевающим коммерсантом иранской шахской разведки. Говорят, за какую-то операцию его, еще очень молодого человека, награждал сам шах Реза Пехлеви. Представляете, какой у него опыт и как он полезен своим хозяевам, если даже после смены режимов его не только не тронули, но и, наоборот, поручили эту крайне ответственную поездку в Андорру. Так что «напарник» у Офры будет вполне достойный.
— Вторая пара, — вдруг сказал Поль, — думаю, не вызывает никаких сомнений. Они настолько «любят» друг друга, что любой готов ругаться даже в отсутствие другого. Это наши друзья, мистер Анчелли и господин Лежинский.
Надо было видеть лицо Анчелли. Думаю, мое лицо было не лучше.
— В данном случае вы немного перегнули палку, — сразу сказал я, — из нас вообще не получится никакой пары. Следить друг за другом мы не можем, мы просто набьем друг другу морды. А если узнаем или увидим убийцу, то даже зарядим для него оружие. По-моему, наша пара очень не подходит.
— Вы же сами говорили о такой паре, где они не могли бы договориться, — сказал Поль, — терпите. Надеюсь, вы не убийца?
— Теперь будем, — мрачно пообещал Анчелли, даже не смотря в мою сторону. Он по-прежнему дымил своей сигарой.
— Третья пара, — сообщил Поль, — будет состоять из меня и нашего китайского гостя. Хотя противоречия у нас не столь глубоки, как у господина Гусейна с нашей мисс Мандель, и не столь противоречивы, как у мистеров Анчелли и Лежинского, тем не менее мы представляем две достаточно разные системы и абсолютно разные разведки, так что договориться нам будет так же трудно, как и вам. И с этого дня каждый «напарник» следит за другим.
