— Серый Человек не может превращаться во что захочет, — поправил Сердженор. — Он может только принимать любой внешний облик. Сущность его остается неизменной.
Вновь послышался ропот недоверия, теперь пополам со смехом.
— Давайте обратимся к нашему разговору о логичности, — нарочито флегматично продолжал Сердженор, стараясь вернуть обсуждение на серьезную основу. — Почему бы вам по крайней мере не подумать над тем, что я говорю и не проверить это. Вы же не обязаны принимать мои слова на веру.
— Я знаю, Дейв, — Серый Человек поручится за любое твое слово.
— Я только предлагаю попросить капитана Уэкопа провести тщательный анализ отчетов ксенологов и оценить вероятность существования Серого Человека. Это во-первых. А также оценить вероятность того, что Модуль Семь
— это Серый Человек. — Сердженор с облегчением отметил, что никто не засмеялся. Если он прав, на неуместные вопросы нет времени. На самом деле, вероятно, времени вообще ни на что не осталось.
Над далекими черными холмами позади тусклой громады «Сарафанда» низко висела в небе яркая двойная звезда — родительское солнце Присциллы-1. Пройдет еще семнадцать месяцев, и планета окажется между этими двумя точками света. Сердженору хотелось бы оказаться подальше отсюда, когда это произойдет. Но что поделаешь, если к ним в компанию затесался чрезвычайно талантливый суперхищник.
Кандар с изумлением обнаружил, что он со все возрастающим интересом прислушивается к мыслительным процессам съедобных.
Его раса не создавала машин. Его соплеменники полагались на способность изменять внешний облик, силу и скорость своих огромных серых тел. Кроме того, обладая инстинктивным пренебрежением к машинам, Кандар провел семьдесят столетий в мире, где ни искусственные, ни природные материалы, как бы хороши они не были, не могли уцелеть во время ежегодного прохождения через двойную преисподнюю. Поэтому его потрясло осознание того, насколько съедобные зависят от своих сооружений из металла и пластмассы. Еще больше заинтриговало открытие, что металлические полости являются не только средством передвижения, но и, фактически, поддерживают жизнь съедобных, пока те находятся здесь, в безвоздушном мире.
Кандар попробовал представить, как он доверяет свою жизнь заботам сложного и ненадежного механизма. Эта мысль наполнила его незнакомым ранее чувством. Он отодвинул ее в сторону и сосредоточил весь свой жестокий ум на том, как бы подобраться к космическому кораблю поближе и парализовать нервные центры съедобных внутри. В частности было необходимо парализовать того, кого они называли капитаном Уэкопом, прежде чем в ход пошло бы оружие корабля.
