Это и есть суверенная демократия. Если этого нет, то суверенная демократия - профанация.
ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ облекает концепцию в притягательные для широких народных масс формы. В условиях толпо“элитаризма” содержание концепции может быть сколь угодно далеко от притягательности форм, в которых она предстаёт перед обществом [13].
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ подводит под концепцию строгие юридические формы.
ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ проводит концепцию в жизнь структурно и безструктурно, опираясь на общественные традиции и законодательство.
СЛЕДСТВЕННО-СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ следит за соблюдением “законности” в жизни общества и защищает политику, выражающую действующую концепцию, от вторжения ей чуждых концепций.
Достаточно общая теория управления [14] тем и хороша, что она достаточно общая. Если она говорит, что определённые действия присутствуют в полной функции управления, а в реальном процессе управления их нет, то это означает, что не общая теория ошиблась в данном конкретном случае, а то, что управление ведётся не по полной функции. По отношению к обществам запада это означает, что:
Совокупность судебной, исполнительной, законодательной, идеологической власти - основа системы «разделения властей» в лжедемократиях Запада - не обеспечивает осуществления полной функции управления в жизни общества.
Из этого следует, что, если никто из руководства общества, не говоря уж о большинстве его членов, не может вразумительно рассказать о концептуальной власти в этом обществе, о её деятельности, то такое общество НЕ САМОСТОЯТЕЛЬНО И РЕАЛЬНЫМ СУВЕРЕНИТЕТОМ НЕ ОБЛАДАЕТ, в силу этого оно не может быть и демократическим.
Реальный суверенитет и демократия - контроль над всеми контурами общественного управления, что невозможно без устойчивого в преемственности поколений предиктора-корректора концептуальной власти.
Каждый из специализированных видов власти нуждается в своей специализированной аналитике. Но взаимная согласованность всех специализированных видов власти и обслуживающей их специализированной аналитики может достигаться только в русле общей для них концепции управления. В условиях современности эта концепция должна быть концепцией глобальной значимости, т.е. концепцией глобализации.
Собственно это и обеспечивает более или менее взаимно согласованное функционирование в США государственных институтов, «мозговых трестов» («фабрик мысли») и финансирующего их бизнеса.
Однако сама аналитика в странах Запада, и в США, в частности, не выходит на проблематику, отнесённую выше к компетенции концептуальной власти.
