— Какого Интерпола? — изумился полицейский. Его вызвали сегодня утром из Кадиса, и он еще не знал Ирину в лицо. В этот момент по коридору проходил помощник комиссара, который увидел Петкову, и приказал пропустить ее.
Рибейро сидел в апартаментах Карраско. Ювелиру уже успели сообщить о смерти его пресс-секретаря, и он заперся в спальной комнате, чтобы никого не видеть. Ирина подошла к комиссару.
— Мы нашли Энрико Галиндо, — сообщила она. — Он считает, что колье невозможно продать ни в Европе, ни в Северной Америке. Только в Латинской. Он даже назвал страны — Бразилия, Колумбия, Венесуэла. Человек, которого ищет Интерпол, очень опасный преступник, раньше жил именно в Венесуэле.
— Вы привезли его фотографию, — терпеливо начал объяснять ей комиссар, — мы проверили всех гостей отеля. Среди них нет такого лица. Нет, сеньора Петкова. Его здесь нет.
— Я все знаю, но… Он здесь! Только он мог решиться на два таких диких преступления. Это он задушил Рочберга и сеньору Ремедиос. Для него чужая жизнь не имеет никакой ценности. И он придумал обе эти хитроумные комбинации, чтобы похитить сначала бриллианты, а затем и колье. Только он мог все спланировать и осуществить свой страшный замысел. Я в этом уверена.
Рибейро устало смотрел на нее.
— Зачем в Интерпол берут молодых женщин? — неожиданно спросил он. — Если бы вы были мужчиной, я бы послал вас куда подальше.
— Если бы я была мужчиной, я бы сейчас выругалась так, что быстро привела бы вас в чувство, — парировала она.
Он улыбнулся.
— Садитесь, — показал он на стул рядом с собой, — и не нужно на меня обижаться. У нас здесь всегда было тихо. Кто мог подумать, что сюда приедет ваш монстр и устроит нам такое кровавое побоище! По трупу в день! Но я его найду. Я его вычислю, даже если он волшебник. Или переоделся в женщину. И даже если превратился в птицу.
— Он не волшебник, — сказала Ирина, — он такой же человек, как и остальные.
— Не такой, — возразил комиссар, — человек, который мог задушить своими руками двоих меньше чем за сутки, не такой, как все. Это слуга дьявола, лицедей.
— Наверное, вы правы, — согласилась она. — И его фотография нам ничего не даст. У нас есть абсолютно точные данные, что он сделал пластическую операцию. Его невозможно узнать. С прежним лицом мы бы его сразу нашли.
— И как же нам быть?
— Рост, — сказала она, — его рост примерно метр семьдесят восемь. Разница может быть в один-два сантиметра. Мы могли бы найти его по этому признаку.
