— Какая глупость, — усмехнулся Дронго, — они, очевидно, думают, что можно сюда приехать и все решить. Поучить глупых европейцев, как нужно вести расследование. Почему они всегда такие самоуверенные?
— У них высококалорийная пища, — пошутил Мачадо.
— Я пойду к комиссару, — сообщила сеньора Ремедиос, — вы идете со мной, сеньор Мачадо?
— Нет. Если он у комиссара, то я лучше вернусь в свой номер. Или пойду в бар. Не люблю полицейских.
Она не ответила ему, поспешив пройти в административное крыло. Дронго направился в сторону ресторана, чтобы через его стеклянную галерею выйти во второй внутренний двор и подняться в свой номер. По дороге он встретил спешившего ему навстречу Энрико Галиндо.
— Мне не дают отдыхать, — зло сообщил Галиндо, — мало того, что они обыскали мой номер, так еще и забрали мои эскизы. Я совершенно не понимаю, кому и зачем они могли понадобиться.
— Какие эскизы? — не понял Дронго.
— Наброски моих работ, — пояснил Галиндо, — говорят, что среди полицейских был эксперт по драгоценным камням, который подсказывал им, где следует искать и что именно нужно найти. И почему-то забрали мои эскизы. Вы не знаете почему?
— Нет, — удивился Дронго, — понятия не имею.
Он прошел дальше, уже не оборачиваясь.
Сеньора Ремедиос нашла наконец своего патрона в кабинете менеджера отеля. Здесь же находились комиссар Рибейро и Бернардо. Она сообщила о звонке из Лос-Анджелеса и испортила настроение всем троим. Карраско вспомнил, как возражала против поездки Рочберга его молодая жена. А комиссар Рибейро и Бернардо представили, как трудно будет вести поиски возможного преступника, когда сюда прибудут все эти американцы.
— Только этого не хватало, — поморщился Карраско, — идите к себе, сеньора Ремедиос. Мы скоро закончим, и я зайду к вам, чтобы решить все остальные наши вопросы. Нужно будет срочно отправлять наши драгоценности в Мадрид. Вы меня понимаете?
— Я подготовлю опись имущества, — кивнула пресс-секретарь, выходя из комнаты.
В коридоре она помедлила и, немного подумав, решила пройти через внутренние помещения в левое крыло отеля, где находились ее номер, а также апартаменты сеньора Карраско и номер Антонио Виллари, которого сеньор Карраско не мог себе позволить разместить в своих покоях. Она поднялась на третий этаж и гордой походкой с прямой спиной и вздернутым подбородком двинулась к своему номеру.
Рядом с апартаментами Карраско сидел дежурный сотрудник охраны, молодой парень лет двадцати пяти. Его посадили здесь в день приезда знаменитого ювелира. Увидев сеньору Очоа, он вскочил со стула. Молодой человек уже знал, что эта строгая женщина небольшого роста была пресс-секретарем самого Карраско.
