В одном из кресел, стоявших возле воды, сидела сеньора Ремедиос, которая неодобрительно смотрела на солнце. Несмотря на тщательный уход за телом, у нее была нездоровая сморщенная кожа, какая бывает у женщины, долгое время лишенной мужского внимания. Ей не нравился ни этот отель, ни люди, которые ее окружали, ни солнце, светившее слишком ярко, ни Рочберг, приехавший сюда и так печально закончивший свою жизнь. Ей не нравилось хамское поведение Эрендиры Вигон, не нравился друг ее патрона — Антонио Виллари. Есть люди, недовольные тем, что родились в самой Солнечной системе и готовые поменять собственную галактику на другую. Именно таким человеком и была сеньора Ремедиос Очоа. Единственный человек, который ей нравился, был сеньор Пабло Карраско, ее шеф. Но он предпочитал общество молодых и испорченных людей вроде Антонио. И поэтому у сеньоры Ремедиос не было никаких шансов.
Дронго оглядел пресс-секретаря и, подойдя ближе, уселся рядом.
Женщина неодобрительно покосилась на соседа, но ничего не сказала. Дронго смотрел на голубую воду бассейна.
— Сегодня прекрасная погода, сеньора, — сказал он, чтобы начать разговор.
Она смерила взглядом этого нахального типа и не удостоила его ответом. Ей не нравилось, когда к ней подходили незнакомцы в майках. Она предпочитала полностью одетых джентльменов. Только с такими, считала она, можно вступать в разговор. Даже находясь у бассейна.
— Я слышал, как вы успокаивали сеньору Эрендиру Вигон, — продолжал Дронго, — кажется, вчера она была очень расстроена.
— Не знаю, — наконец разжала губы сеньора Очоа, — я не помню, что именно говорила сеньора Вигон.
— Она мешала вам работать, — напомнил Дронго, — ваша работа вызвала восхищение у всех журналистов, которые были на пресс-конференции.
— Не нужно мне льстить, — строго сказала она, но улыбнулась. Старые девы обычно бывают падкими на лесть. Она взяла полотенце и прикрыла себе ноги.
— Да нет, что вы, это правда, — Дронго тоже улыбался, — я ведь много про вас знаю, сеньора Очоа. И мне даже известны ваши спортивные достижения.
— Это преувеличение, — отмахнулась женщина, — я занималась гимнастикой всего несколько лет.
— Поэтому у вас такая прекрасная фигура, — бархатным голосом сказал Дронго, продолжая мягко улыбаться.
Наконец сеньора Ремедиос взглянула на него более внимательно.
Может, это тот единственный шанс, который она так долго искала? Он, кажется, образован, чисто выбрит и умеет говорить комплименты интеллигентным женщинам.
