— Шкипер! — воскликнула она, удивленно округлив глаза. — А я-то думала, вы уже давно веселитесь.
— Признаюсь, я то же самое думал о вас, старпом, — улыбнулся Брим. Встреча эта почему-то обрадовала его. Видеть ее лицо доставляло удовольствие, даже если оно наполовину скрывалось под капюшоном шинели и длинным козырьком офицерской фуражки. — Надеюсь, вы тоже на вечеринку?
— После такого дня, как выдался сегодня, — усмехнулась Труссо, — я бы не променяла вечер у Тора ни на какие коврижки во всей Вселенной — особенно обещанное дармовое питье. Если верить циркулирующим здесь слухам, коммодор славится неплохой коллекцией вин.
— Слухи — дело серьезное, — согласился Брим, придерживая крышку люка и пропуская Труссо вперед. — Слишком часто они подтверждаются на все сто.
Холодный уличный воздух обжег ему ноздри. Почти машинально он взял ее под руку, и они вдвоем начали спускаться по скользкому трапу.
— Надеюсь, никто из ваших подруг не будет в обиде? — спросила она, цепляясь за него.
— Подруг? — улыбнулся Брим. — Откуда они у меня? В самом деле, перебирая в уме всех женщин, входивших — кто надолго, кто всего на ночь — в его жизнь, он не смог назвать ни одну из них своей подругой. Даже его первая и самая страстная любовь, принцесса Марго Эффервик, не только вышла замуж за другого, но и стала… На мгновение он зажмурился. Об этом ему не хотелось даже думать.
— Что-то вы задумались, шкипер, — окликнула его Труссо. Они стояли уже на бровке гравибассейна. Брим кивнул и прикусил губу.
— Да, — вздохнул он, ощущая легкий трепет от ее близости. Коллега или нет, усмехнулся он про себя, Труссо являла собой весьма привлекательное зрелище для всякого знающего толк в жизни мужчины средних лет.
— Что ж, это было очень мило, — мурлыкнула она, ступая на подогретый тротуар и деликатно отстраняясь от него. — В следующий раз, как мы пойдем куда-нибудь вместе, постараюсь выбрать как можно более скользкий путь.
Брим почувствовал, как заливается краской.
— Я тоже, — осторожно пробормотал он и на всякий случай оглянулся на заснеженный силуэт «Звездного огня». Швартовые лазеры отбрасывали на его корпус синие отсветы, а в лучах раскачивающихся на ветру ламп Карлссона плясали снежные хлопья. Сквозь гиперэкраны мостика виднелось перемигивание разноцветных огоньков на дисплеях; на мачте сияли сигнальные огни. С башенки КА'ППА-связи срывались светящиеся кольца передачи — корабль продолжал жить повседневной жизнью.
