— Спасибо, — кивнул ему Брим, подавая энергию на гравитормоза. — Надеюсь, тебе не придется этого делать.
— Я тоже, — буркнул Урсис. После катастрофы с молнией при первом спуске «Непокорного» со стапелей всем было ясно, что он имеет в виду.
* * *
Спустя полмегацикла, после того как они миновали синхробуй Норд-одиннадцать Е, «Непокорный» вошел в атмосферу, и высота полета измерялась уже не в кленетах, но в иралах. Коллингсвуд заняла место за командирским пультом, когда на связь снова вышла планетарная диспетчерская:
— Борту це-эль девятьсот двадцать один: спуститься и удерживать высоту два четыре ноль.
— Борт це-эль девятьсот двадцать один, продолжаю спуск до двух четыре ноль, — отозвался Брим, пытаясь найти на гиперэкранах суда на пересекающихся курсах. Нет, диспетчеры в центре планетарного контроля свое дело знали, но они чудовищно уставали, да и оборудование их работало на износ, так что подход к центру кораблестроения требовал неустанного внимания в любое время суток. Какие бы меры ни принимались, чудовищные столкновения были чуть ли не нормой, а недаром ведь говорится, что достаточно одного подобного столкновения, чтобы испортить себе весь день.
— По-моему, самое время свистать всех по боевым постам, Чиф, — заметил Брим Колхауну, сидевшему рядом с Коллингсвуд за вторым рядом пультов. — До посадки осталось полметацикла.
Старший карескриец кивнул.
— Мистер Водитель, — произнес он, — с вашего позволения я дам сигнал «всем по местам».
— Подключаю ваш свисток к громкой связи, — доложил Водитель.
Колхаун достал из нагрудного кармашка маленький серебряный свисток и дунул в него. Оглушительный свист разнесся по кораблю, эхом отдаваясь от переборок.
— Свистать всех наверх, лежебоки! — проревел Колхаун в микрофон. — А ну пошевеливайтесь, якорь вам в задницу! По местам к посадке, мать вашу тыть!
С довольной улыбкой Брим слушал грохот башмаков по палубам и смотрел на контрольные мониторы, фиксирующие то, как экипаж занимает места согласно установленному распорядку. Посадка на большом корабле — дело хлопотное. Иногда даже слишком.
По правому борту в тучах мелькнули огни стартующего им навстречу корабля. Покосившись на Арама, Брим удостоверился, что азурниец все видел. Он ухмыльнулся и пустил крейсер сквозь вихри возмущенного воздуха — ни дать ни взять трамвай на неровной мостовой.
— Доброе утро, Дора, — поздоровался он с удивленной Веллингтон, занявшей свое место за соседним пультом. За спиной разбегались по своим местам у левой переборки боевые расчеты.
