Я не собираюсь объявлять, что одни народы лучше, другие хуже. Наоборот. Я хочу показать, что у них у всех есть нечто общее, и это нечто – голод. Хочу внушить нациям, прожужжавшим нам уши своей уникальностью, что любой народ является функцией, значение которой зависит от переменной величины – голода.
Вот парадокс: Новые Гебриды не слишком прельстили завоевателей именно потому, что там всего в достатке.
Это странно, поскольку, как неоднократно убеждались историки, наиболее интенсивной колонизации подвергались самые богатые и урожайные края. Правда, Вануату нельзя назвать богатой страной, ибо богатство есть результат труда, а здесь и понятия такого не существует. Урожай же бывает там, где что-то сажали и выращивали, а на Новых Гебридах никогда этим не занимались.
Выходит, покорителей новых земель привлекают не сами по себе благодатные места, а вложенный в них человеческий труд, предпосылка которого – голод.
Человеку, как и животным, свойственно тяготеть к тому, что хоть в чем-то подобно ему самому: увидев творения голода, он сразу узнаёт родной язык и чувствует себя дома.
Представляю, как происходила высадка первооткрывателей на Новые Гебриды: аборигены не только не оказали им никакого сопротивления, но, наверно, встретили с распростертыми объятиями: дескать, добро пожаловать, очень кстати, помогите нам уничтожить всю эту жратву, а то мы больше не можем.
Ну а дальше сказалась человеческая психология: на что нам нужны острова, где живут такие слюнтяи, драться им лень, и даже построить у себя что-нибудь не удосужились.
Бедные Новые Гебриды! До чего, должно быть, обидно сносить такие несправедливые суждения. И как оскорбительно видеть подобное отношение со стороны европейцев: колонизировать колонизировали, а жить явно не собираются!
Я не случайно заговорила о Вануату. Новые Гебриды так занимают меня, потому что они – географическое воплощение моей противоположности. Ведь голод – это я.
Физики стремятся открыть универсальный закон, который объяснил бы устройство всей Вселенной. Задача, похоже, нелегкая. Так вот, если уподобить меня Вселенной, то мое универсальное движущее начало – голод.
Я не претендую на исключительность: голод – пожалуй, самое заурядное из человеческих чувств. Однако смею предположить, что мне в этой области принадлежат лавры чемпиона. Сколько я себя помню, я всегда была страшно голодна.
Я из обеспеченной семьи, у нас дома всегда всего было в достатке. Именно это дает мне основание считать, что мой голод, никак социально не обусловленный, есть особенность сугубо индивидуальная.
