Надо уходить. Искать, как говорится, выхода на оперативный простор.
Руки в ноги, короче говоря, – и шагом марш.
Я почему-то очень медленно, бесшумно привстал со скамьи. Сделал шаг. На цыпочках пробрался к выходу. Стояла тишина. Земляные ступеньки вывели меня на поверхность, и я услышал мирное бульканье воды в ручейке. Но оно было не единственным звуком, который уловили мои уши. Кто-то возился высоко в ветвях поднимавшегося над землянкой дерева, какой-то мелкий мусор сыпался вниз. Я задрал голову; увидеть в кромешной мгле, конечно же, ничего не удалось. Ну что же – меня никто не трогает, и я никого не стану… Стараясь, чтобы сырая почва не чвакала под ногами, я подошел к ручью. Мостков не оказалось. Пришлось пройтись по бережку – в одну сторону, потом в другую – безуспешно: от бревнышек не осталось и следа. Я невольно усмехнулся: это таким-то способом меня хотят удержать здесь? Не страшно: достаточно тепло, чтобы не замерзнуть даже и промокнув… Я осторожно ступил на пологий береговой откос, чтобы спуститься к воде. Сделал шаг. Второго – уже не смог. Нельзя, казалось, оторвать ноги от земли. Похоже, они превратились в единое целое с берегом, в каменный монолит. Я перестал чувствовать свои стопы и не на шутку испугался. Нагнулся, чтобы ощупать лодыжки. Они оказались покрытыми шероховатой корой, словно я провел пальцами по еловому стволу.
На какие-то секунды мне стало по-настоящему страшно. Такого еще не случалось, и против такого приема у меня не было защиты.
Кора под моими пальцами шевелилась и (почудилось мне) тихо шуршала. Я напряг мышцы ног, надеясь, что кора – не такой уж толстой она была – не выдержит и хотя бы растрескается; в результате я лишь ощутил боль – острую, почти невыносимую, словно кто-то пытался содрать с меня кожу. Пришлось расслабиться. Снова потрогал ногу; кора была уже под коленом. Похоже, я быстро превращался в дерево; такое в мои планы не входило, но меня вроде бы и не спрашивали. Хоть бы предупредил, старый черт, что не стоит пытаться самому уйти из его странноприимной землянки – так ведь не сделал же этого, хотя просто обязан был понимать, что он непременно вернется в Производный Мир, а я, оставшись в одиночестве, обязательно буду искать выход. Глушь здесь такая, что тут меня не отыщет и целая дивизия дримеров – даже если бы она существовала в распоряжении Института.
«Но погоди, – сказал я себе, – ты просто растерялся немного от неожиданности. Сейчас ты похож на муху в паутине: чем больше станешь суетиться, тем крепче приклеишься. Нужно несколько минут полной физической неподвижности – при наибольшей духовной активности. Из всякого положения бывает выход; найдется и здесь. Только – спокойствие, уверенность в своих силах – и четкое понимание того, что ты находишься в Пространстве Сна, в котором нет ничего невозможного – бывает только неумение или недомыслие. Ну, что же мы предпримем?..»
