– Да здесь все! – повторил А. М. Бык с некоторым уже нетерпением. – Вам что, бумажки нужны? Это, извините, уровень застойного периода. Вот компьютер – приступайте…
– Попрошу не саботировать! – грозно произнес Безмыльцев. – Немедленно предоставьте все необходимое!
– Им, наверное, распечатки нужны, – предположила Сирена Константиновна.
– Ну, это вам придется неделю ждать, – сказал А. М. Бык с некоторым пренебрежением в голосе. – У нас и бумаги столько нет в конторе, шутка ли. Что же, приходите завтра, что-нибудь попробуем…
Полосатая шестерка нерешительно глядела на Безмыльцева.
– Хорошо, – сказал он твердо и решительно. – В таком случае, сегодня мы ознакомимся с вашим производством. Все равно нам предстоит все проверить на вредность, на экологичность, уровень охраны труда…
– И пожарную опасность, – подсказал один полосатик.
– И пожарную опасность, вот именно.
– А пожалуйста, проверяйте, – сказал А. М. Бык, делая широкий жест. – Здесь, в приемной, в прихожей – где угодно.
– Нам угодно прежде всего в цех, – сказал Безмыльцев.
– А в цех посторонним доступ запрещен, – сообщил А. М. Бык.
– Значит, мы, по-вашему, посторонние?
– Федор Петрович, – сказал А. М. – Разве они только по-моему посторонние?
– Я стою на той же точке зрения, – ответил Федор Петрович. – А вы, Сирена Константиновна, как полагаете?
– О, точно так же, – сказала Сирена Константиновна, обаятельно улыбаясь.
– Ах, вот как! – сказал Безмыльцев грозно.
Неизвестно, что услышал бы он в ответ. Но как раз в этот миг за окном снова усилился шум, производимый прежде всего чьим-то пронзительным голосом – и голос этот, видимо, был знаком Безмыльцеву. Он заторопился к окну.
– Отворите, пожалуйста! – выразил он настойчивое пожелание.
А. М. Бык с готовностью отворил, и Безмыльцев высунулся.
– Эсхил Вильямович! – завидев рыжую головку, возопил обладатель оперного фальцета. – Там на углу вашу «вольву» шпана курочит, стекла уже повыбивали, сейчас крышу топчут!
– Милиция! Куда смотрит милиция! – твердо и решительно воззвал Безмыльцев.
Милиция, стоявшая внизу, именно в это время с интересом смотрела на него, не покидая, однако, доверенного ее вниманию поста.
Товарищ Безмыльцев сделал движение, едва не перенесшее его по другую сторону окна, но вовремя удержался и повернулся к присутствовавшим в кабинете.
– Вот видите, – с грустью сказал Федор Петрович. – А поговорили бы с Николай Варфоломеичем, может быть, и обошлось бы добром…
Безмыльцев дико глянул на него и вылетел в дверь, с места развив вторую космическую скорость. Его команда последовала за ним – без такой, впрочем, прыти и с выражением сдержанного сочувствия на лицах.
