– Вы все были в состоянии глубокой летаргии, – ответил я. – А что касается самого старика – это тайна, загадка.
– Никакой загадки, – возразил вельможа. – Я хорошо знал Ли Ум Ло. Он был трусом и негодяем. Он ненавидел всех, кто был отважен и силен. Он старался принести вред таким людям. Его единственным другом был лучший бальзамировщик нашей страны Лум Тар О. Когда Ли Ум Ло умер, Лум Тар О забальзамировал его, и работа его была столь совершенна, что мертвец продолжал существовать, как живой. Он жил не как человек, не как живое существо, а как труп, с мозгом, переполненным злобой и мерзкими помыслами. Даже искусство бальзамировщика он приписывал себе, и люди приняли это на веру. И в этом он предал своего лучшего друга.
Как только он кончил говорить, у входа в помещение раздался шум и ворвался человек, почти обнаженный.
– Что все это значит? – кричал он. – Что здесь происходит? Кто украл мое оружие?
Я узнал его: это был Хор Кан Лан. Он дрожал от возбуждения, решительно прокладывая себе дорогу через толпу ко мне.
– Вор! – взревел он. – Верни мое оружие!
– Прости, – сказал я. – Но пока ты не дашь мне другое, это останется у меня.
– Ты понимаешь, с кем говоришь? Я Хор Кан Лан, брат джеддака.
Кам Хан Тор смотрел на него с нескрываемым изумлением:
– Ты был мертв пятьсот лет. И твой брат тоже. Мой брат стал джеддаком в году 27МЗВ2Ж4.
– Вы все были мертвыми много лет, – заметил Ная Дан Чи. – Даже ваше летоисчисление давно устарело.
Мне показалось, что Хор Кан Лан взорвется от злости.
– А ты кто такой? Я прикажу взять тебя под стражу, я отдам приказ всех арестовать. Эй, охрана!
Кам Хан Тор попытался утихомирить разбушевавшегося родственника древнего джеддака, и ему в конце концов удалось уговорить его, чтобы он сопровождал нас на набережную для того, чтобы увидеть все своими глазами: и что город уже не тот, и что Троксеуса просто не существует. Это был главный вопрос в нынешней ситуации.
Когда мы под руководством Кам Хан Тора отправились в путь, я заметил, что крышка одного из ящиков шатается. Она немного приподнялась и из щели высунулась изящная головка. Затем внезапно раздался женский крик:
– Джон Картер, принц Гелиума! Будь благословен мой первый предок!
