— Да неужели! — пробормотал человек в соседней кабине.
— Женщинам нет места в жизни Руиса Алдорета, они нужны ему в роли полезных приложений к карандашам и блокнотам для исполнения черновой работы.
Тут даже Жюли расхохоталась. Вскоре принесли заказ, и девушки приступили к трапезе.
После длительной паузы снова донесся голос Жюли.
— Ли, сделай мне одолжение, а?
— Зависит от того, в чем оно заключается, — осторожно ответила Ли, хорошо зная свою сестрицу. Жюли хмыкнула.
— Когда вернешься в офис, хорошенько посмотри на Руиса Алдорета, а вечером скажешь мне, находишь ли ты его привлекательным.
— Чего это ради?
— О, есть причины. Ли пожала плечами.
— Я никогда не говорила, что он непривлекателен… просто он, вероятнее всего, женоненавистник и…
— Ив нем романтичности меньше, чем в ножке стула, — закончила за нее Жюли.
Ли не поддержала озорной тон своей сестры и больше ничего не сказала о Руисе Алдорете.
Вскоре после этого человек из соседней кабинки встал, заплатил по счету и ушел.
По дороге в офис Руис размышлял об услышанном. В его голове звучал голос, хладнокровно характеризующий возникшую ситуацию, при которой невозможен роман между секретаршей и боссом.
День удался, был подписан контракт с фирмой «Браун и Кентон», и Руис занялся другой работой, забыв о подслушанном им разговоре. Но когда секретарша вошла к нему в кабинет, чтобы поработать с картотекой, он, совершенно непроизвольно, поймал себя на том, что наблюдает за ней.
Она была невозмутима и великолепна, как всегда. И Руису пришло на ум, что он вообразил себе тот разговор. Он удивился тому, что ему небезынтересно будет узнать мнение секретарши, если она посту пит так, как просила ее сестра. Он пристально за ней следил. Ли ничем себя не выдавала, выражение ее лица оставалось таким же бесстрастным. Казалось он интересует ее не больше, чем любой из предметов мебели, что, разумеется, его устраивало, — никакая другая секретарша ему бы не подошла.
Наблюдая, как она медленно, грациозно и с холодным достоинством двигалась по кабинету, Руис поймал себя на праздной мысли: могла ли она вообще испытывать какие-либо эмоции. Она казалась слишком сдержанной, чтобы поддаться горячим страстям, разрывающим сердца.
Наконец Ли закончила работу с картотекой, посмотрела на часы, потом на него.
— Почти пять часов. Должна ли я сделать еще что-нибудь сегодня?
— Нет. До свидания.
— До свидания, мистер Алдорет, — ответила Ли и вышла, тихо прикрыв дверь за собой; эта спокойная сдержанность была присуща всем ее действиям.
