Натипак с трудом отстегнул ремни противоперегрузочного кресла, дотянулся до тумблера и отключил истошно верещавший зуммер. Аварийное освещение заливало рубку управления багровым потусторонним светом, от чего чудовищный разгром в ней выглядел окончательным и полным: осколки взорвавшихся экранов кровавым хрусталем засыпали все помещение, за сорванными панелями в переплетениях коммуникационных систем искрили закороченные провода, из-за решетки вентиляционной шахты медленно выползал черный дым, а лопнувший радиатор кондиционера плевался хлопьями снежного пара. Соседнее кресло было завалено обломками внутренней обшивки, поверх которых покоилась погнутая хромированная стойка, вырванная взрывом из вентиляционной шахты. Под обломками, запрокинув голову на изголовье кресла, неподвижно сидел Толип. Даже в красном свете аварийного освещения его лицо было неестественно бледным.
Натипак вытер кровь с подбородка и включил интерком.
— Машинное, как дела? — спросил он.
— Отлетались… — глухо отозвался Кинахем.
— Орудийное, доложите обстановку!
— Осталась одна торпеда и два веерных заряда. Лазерная защита вышла из строя.
— Рубка связи?
Молчание.
Смахнув рукавом с пульта стеклянное крошево, Натипак отыскал на панели целый экран и подключил к нему систему внешнего обозрения. К его удивлению экран засветился, и видоискатель, пройдясь по панораме несуразно буйного леса планеты, показал корму катера с пробоиной на месте рубки связи.
«Значит, нас осталось четверо, — спокойно констатировал Натипак. — Четверо, если жив Толип».
Натипак был боевым офицером до мозга костей. Война с хомами, начатая еще до его рождения, сделала из него жестокого рационального исполнителя. Торпедоносец, которым он командовал, стал для него боевой единицей, команда — включая и его самого — пушечным мясом. Не колеблясь, он посылал солдат на смерть и шел в бой сам. Единственным смыслом жизни для него стало уничтожение хомов. И отступал он только тогда, когда такой возможности у него не было. Как в последнем бою.
Но бой еще не кончился — Натипак это прекрасно понимал. Уходя с поля боя, катер столь жестко проломил метрику пространства, что хомы без особого труда могли определить место пролома и вычислить направление топологического туннеля. Поэтому Натипак, проверив действующие системы торпедоносца, накрыл его маскировочным полем, а в трех километрах к северу создал в лесу фантом катера. Затем приказал орудийному отсеку обеспечить наблюдение за небом и только тогда встал с кресла и подошел к Толипу.
