Генерал тем временем развернул бурную деятельность. Он быстро переговорил с кем-то по инфору, сообщив все рассказанное сыщиком. Потом отдал несколько коротких приказов еще кому-то. Рене прекрасно понимал, что сейчас десятки, если не сотни людей снялись с места и ринулись проверять его слова. Секретарша принесла еще миска, и старый полицейский с удовольствием выпил ароматную жидкость.
Терять ему нечего, страха не было и в помине. Наоборот, Рене чувствовал азарт охотничьего пса, вставшего на след. Все мосты сожжены, и отступать некуда. Жаль только – многие настоящие друзья подумают, что Рене продался… Но им он объяснит. Потом, когда палачи будут уничтожены. Он довольно долго сидел молча и ждал. Только часа через два кто-то вызвал генерала по инфору. Сыщик не слышал, что тому сообщили, он закрылся полем отражения, и понять что-либо было невозможно.
– Да, капитан, – генерал, прищурившись, смотрел на него. – Вы правы. Мы проверили, и все подтвердилось. Мальчишку мы найдем, с Мелино тоже разберемся. Теперь нужно закончить с вами.
Рене криво ухмыльнулся, взял листок бумаги и быстро написал прошение об отставке. Генерал прочел протянутую ему бумагу, задумчиво хмыкнул и наложил резолюцию. Потом внимательно посмотрел на отставного уже капитана.
– Я жду поступления денег три дня, – спокойно сказал Рене и пододвинул к генералу листок, на котором написал реквизиты счета, сообщенные Тиной. – На этот счет.
– Через час можете проверить, – скривился тот, будто только что съел огромный лимон. – Кэ-Эль-Энах, значит?
– Некоторые там мне многим обязаны, – пожал плечами сыщик. – А вы знаете, как люди княжества относятся к своим обязательствам. Особенно люди этих кругов.
Интересно, как этот хитрый старый лис ухитрился завести связи в мафиозных кланах Кэ-Эль-Энах? К сожалению, узнать это невозможно. Люди кланов княжества действительно свято хранили свои секреты и никогда не сдавали никого из тех, с кем имели дело. Даже счет у Таранчено в банке, принадлежащем одной из самых мощных криминальных семей. Понятно теперь, что его дочь именно там, и искать ее совершенно бесполезно. А жаль.
К Проклятому! Нечего жалеть. Если генерал сумеет вернуть хоть часть из денег Томорроя, то двенадцать миллионов сыщика вообще перестанут иметь какое-либо значение. Речь идет о миллиардах! И господин Тогоро ясно дал понять, что три процента от возвращенного достанется лично ему. За такие деньги стоило попотеть! Капитан даже не знает, что отдал ему в руки. Ха, да если бы сыщик был чуть поумнее, то мог бы выдавить из них еще миллионов сто.
