– Пляж, обломки самолета… Все ходят…
– Неправильно. «Лост» начинается с того, что главный герой, хирург Джек, открывает глаза. А потом бежит через джунгли. Вот так начинается «Лост». А кадры крушения самолета там вообще идут на двадцатой минуте, флэшбэком. Чувствуете? – спросил он у сценариста.
– Дать крушение вагона флэшбэком? – Победоносцев равнодушно пожал плечами.
– Да я не знаю! Я размышляю! Вы же драматург, вот вы мне скажите: как лучше?
– В этом моменте… лучше не повторять «Лост»… буквально, – Победоносцев тщательно подбирал слова. – Нашему зрителю нужна яркая, мощная затравка. С первых же секунд. Если мы в начале покажем как Андрей открывает глаза посреди заснеженного острова и бежит куда-то через ельник… Зритель подумает, что мы клонировали не «Лост», а «Вечный зов» или какой-нибудь «Побег из зоны», не к ночи будь помянут… И сразу же переключится на другой канал.
– Убедительно… – Викентий кивнул. – Убедительно. – Кивнул еще раз. – Значит здесь без флэшбэка. Ну хорошо… Что там дальше? Летит наш вагончик, летит – и прилетает на остров… Погодите! Но это же тонкое место! На сколько там вагон может отлететь от моста? На километр? Так это несерьезно… Его сразу найдут!
– Ну разумеется, – Победоносцев самодовольно улыбнулся. – Но у нас вагон не прилетает на остров, а… приплывает! В этом наше ноу-хау! Вагон-то – это своего рода лодка. Он имеет положительную плавучесть, согласны?
Леня сильно сомневался в «положительной плавучести» вагона, а особенно в его герметичности. Но раз начальник не спорил, то и ему было не с руки.
– Конечно, совсем далеко он не уплывет, – продолжал Победоносцев, – но километров сорок-пятьдесят мы ему дадим… Ну а учитывая, что река имеет много рукавов, на ней много островов… Кругом на сотни километров ни души… Наш вагон легко потеряется на просторах Сибири! Итого, дано: остров, вагон на отмели, повсюду ползают очумевшие пассажиры…
– Вот, пассажиры! – оживился Викентий. – Люди! Кино ведь не ради эффектов снимается, верно, Лёня? Кино делают люди про людей и для людей. А люди это характеры, образы, судьбы… Давайте о них поговорим, прямо по списку. Вот Джек, добрый доктор Айболит. Как, вы говорите, его у нас зовут? Андрей?
– Именно так, – подтвердил сценарист. – Андрей Аблов.
– А почему, кстати, Андрей?
«И тем более почему Аблов? – подумал Лёня. – Что это за кошмар – Аблов?»
– Почему Андрей? Потому что это положительное русское имя с богатыми традициями. И притом – с аристократическим характером. – Победоносцев сообщил эту информацию с вкрадчивостью, свойственной профессиональным сэйлсменам. Не хватало только вывода: «Покупая имя „Андрей“, вы покупаете высшие порывы русской души!»
