- По-твоему, в этом и заключается испытание? Оба жались к грубой скале - с такого склона ничего не стоило сорваться.
- О, Хозяйка! - не поймешь, с мольбой или с проклятием вырвалось у нее. С меня и этого вполне достаточно!
- Далеко нам еще? А если стемнеет?
- Не знаю... Где-то там, наверху вход в долину...
- По-моему, ты говорила, что наш дед в молодости проходил здесь. Мне казалось, ты об этом все выспросила.
Мун сглотнула.
- Бабушка сказала, что дед не выдержал и повернул назад. Он так никогда и не нашел ту пещеру.
- Да, нечего сказать, вовремя ты об этом сообщаешь! - Спаркс почему-то засмеялся. - И все равно я совсем не так себе это представлял.
Ручеек внизу еще раз повернул, и выступ на каменной стене, по которому ползла тропа, стал чуточку шире. Здесь, в защищенной от морских ветров долине, жар солнца удваивался, отражаясь от разогретых скал. Мун на ходу стянула тяжелую парку; Спаркс свою давно уже снял и накинул на спину, связав рукава узлом вокруг шеи. Ветерок облепил грудь Мун влажной льняной сорочкой. Она расстегнула ее до пояса, почесываясь и вздыхая.
- Ужасно жарко! Нет, правда, мне ужасно жарко. А что можно сделать, когда так жарко? Если холодно, всегда можно надеть что-то еще, а вот если жарко?.. Она отцепила от ремня фляжку с водой и напилась. Где-то впереди слышался шум, похожий на грохот камнепада, но ей почему-то вспомнилось шипение раскаленного чайника.
- Да ты жары-то особенно не бойся, не стоит, - Спаркс попытался добродушно успокоить ее. - Лето еще не наступило, а до настоящей жары и подавно так далеко, что мы, наверно, и помереть успеем. - Оступившись, он ударился коленом и проворчал:
- А может, и раньше на тот свет отправимся.
- Смешно. - Она помогла ему подняться; ноги не слушались, казались каменными. - Ведь уже и Летняя звезда на небе видна... Если посмотреть вот так, сквозь пальцы... Уже несколько дней... Ox! - выдохнула она и снова вытерла потное, горящее лицо тыльной стороной ладони.
- Да, жарко. - Спаркс тяжело опустился на землю, прижимаясь к каменной стене над обрывом.
За последним поворотом тропинки слышавшийся ранее шум превратился в сплошной грохот: то ревела и грохотала вода, устремлявшаяся вниз по узкому проходу в скалах. Вода, словно принося себя в жертву, серебристой струей падала вниз, навстречу неизбежной смерти. У водопада тропинка кончилась.
Они замерли, не дыша, оглушенные какофонией звуков, окутанные облаками брызг.
