– Привет! – наклонился к окошку Пол. – Вы знакомы с домовладельцами?
– Да, мы старые друзья. Сегодня они пригласили меня на чай.
– Значит, я не могу рассчитывать, что вы выпьете со мной чашечку? – расстроился Пол.
– Нет, благодарю вас, – улыбнулась Джоанна. – Мне пора домой.
– А как-нибудь в другой раз? Честно говоря, мне здесь одиноко. Хозяева не выказывают желания общаться со мной.
– Видимо, они предпочитают чисто деловые отношения.
– И все же я не теряю надежду, что Осборны радушные люди, – возразил Пол.
– Так и есть, – кивнула Джоанна. – Но в провинции принято хорошенько присматриваться к новым соседям.
– Я закоренелый горожанин – вы понравились мне с первого взгляда.
Джоанна густо покраснела.
– Это лишь подтверждает, что скороспелые суждения крайне опасны.
– Я не боюсь рисковать. И в этом мы с вами похожи, миссис Берн.
– Напротив, я очень осторожна, – покачала головой она, включая скорость.
– Однако вы не побоялись оседлать пугливую лошадь!
В этот момент Джоанна взглянула в зеркальце: из-за поворота появилась машина Гейбриела.
– Лошадь принадлежит моему супругу, – поспешно сказала она, – и вряд ли мне удастся снова покататься на ней. Извините, но мне действительно пора ехать.
– Разумеется, – отошел от машины Пол. – Надеюсь, мы обязательно вскоре увидимся!
Джоанна ожидала, что Гейбриел притормозит, проезжая мимо, но он притворился, что не заметил ее. Она последовала за ним на безопасном расстоянии, но на развилке он свернул на дорогу, а не к поместью. Джоанна съехала на обочину, желая успокоиться.
Впервые ее ровесник проявил к ней живой интерес. Раньше все ее знакомые мужского пола, кроме, разумеется, Гейбриела, были одногодками Лайонела. И вот наконец кто-то взглянул на нее как на женщину, причем, привлекательную, и это не могло не взволновать Джоанну.
Пол Гордон показался ей симпатичным и обаятельным. В иной ситуации, возможно, его ухаживания не остались бы без ответа, но сейчас все ее мысли замыкались на Гейбриеле, и это выводило Джоанну из себя.
Ну почему любовь предстала предо мной в обличье жестокой и разрушительной силы, уносящей меня в ад? Отчего приносит мне только страдания вместо удовольствия? А человек, столь желанный, что без него мне и жизнь не мила, оказывается недоступен?
Джоанна уставилась в лобовое стекло, с тоской осознавая, что не в силах привести мысли в порядок: они скользили по бесконечной спирали, вызывая головную боль и слезы. Она завела машину и поехала домой, отчаявшись найти выход из тупика. Впереди ее не ждало ничего, кроме клетки, в которой она обречена целый год влачить серое и унылое существование.
