Я отключил микрофон, затем спрятал его вместе с наушниками обратно в рюкзак. Кажется, я узнал всё, что было необходимо. Пришла пора выбираться со станции. И желательно сделать это новым путём. Дорога, по которой мы пробрались сюда, для обратного пути совершенно не годилась. Слишком опасный этот участок между Мёртвым городом и ЧАЭС. Гораздо легче будет уйти из центра Зоны по железной дороге. Если по ней ездят небольшие вагонетки, то пройдут и трое сталкеров. Мы бы и пришли сюда по рельсам, вот только рельсы эти вне всяких сомнений охраняются. Но есть одно но. Если патрульные и ждут кого-то, то наверняка из вне, из Зоны. Пробраться мимо них на станцию было бы непросто. А вот пройти в обратном направлении, думаю, удастся. По крайней мере, это самое разумное, что можно сейчас предпринять.
— Идём к железной дороге, — шепнул я своим спутникам. Они одобрительно закивали.
По лестнице мы спускались быстро, но тихо. Нас не должны услышать, но и оставаться долго на открытом месте тоже нельзя. Спустившись, мы совершили перебежку до трубы, возвышающейся посреди внутреннего двора. Прислушались: вокруг было тихо. Значит, нас не заметили. Ещё одна перебежка — и мы притаились у стены здания, служившего казармой для рабочих. В нескольких окнах горел свет, раздавались невнятные голоса. Я осторожно выглянул из-за угла, и настроение у меня тут же упало. С высоты третьего реактора казалось, что ничего не стоит пересечь центральную часть территории, представляющую собой пустырь. Можно проскользнуть мимо нескольких патрульных, маневрируя среди прожекторов. Сейчас эта задача представлялась совершенно невыполнимой. Нас непременно засекут.
Я снова скрылся за углом. Шелест и Шнайдер сидели неподвижно, ожидая моего решения. И я его принял: не идти через центральный пустырь, а пробираться к железной дороге, прячась среди заброшенных строений, которые находились правее нас. Я указал на них рукой, и мы по цепочке побежали к ним. Охраны впереди видно не было. Мы благополучно добрались до невысокой вытянутой постройки, окрашенной в синий цвет. Каково было её назначение, я не знал, так же как и не знал, что сейчас творится внутри неё. Вот только из здания слышались приглушённые стоны и завывания. Шелест привстал и осторожно заглянул в окно. Я тут же с силой дёрнул его за комбинезон, повалил на землю, чтобы убрать от оконного проёма.
— Жить надоело? — спрашиваю, — любопытные в Зоне не только носа, но и головы лишаются.
