Прошло время, и замок был готов. Вырвали весь лук на Луковой горе, обнесли её высокой стеной из камня, башню сторожевую возвели. Прекрасный получился замок. В зале на тысячу татами сверкают золотистые фусума.[8] Князь доволен.
— Ну вот! — сказал он. — Это замок так замок!
Тут подползли к нему с поклонами три самурая. Первый — Цуёно Цуётаро, второй — Дайрики Дзимпэй, а третий не кто иной, как управляющий с Медной горы по прозванию Исида Римон.
— Что за дело? Почему втроём? — осведомился князь.
Утёрли самураи лбы, говорят:
— Позволь, князь, слово молвить.
— Тот самый Малыш Таро…
— Обнаглел совсем…
— Вот как! — задумался князь. — Однако мне он одно добро делает. — И князь стал загибать пальцы — Принёс Поющую тыкву. Доставил нетленную парчу от Ямамбы. Покорил Огненную птицу и добыл сверкающие камни. Всё это хорошо. Отчего же он такой-сякой, бессовестный? Говорите!
— Позвольте, князь, узнать: в замке ли Поющая тыква? — спросил Цуёно Цуётаро, снова низко склоняясь лбом к полу. — Я потому так говорю, что нет ее, князь, в замке.
Обернулся князь в замешательстве к коро:
— Где Поющая тыква?
— Последнее время не видел я её. Наверное, у княжны в покоях. Не позвать ли Таро?
— Не трудитесь, господин коро! — прервал его речь Цуёно Цуётаро. — Я знаю, где она. Таро сказал, что отдал тыкву Ямамбе.
— Как! Отдал тыкву?! — разгневался князь. — И ты не знал, коро? А ну позвать сюда этого негодного Таро! Отрубить ему голову!
— Простите, князь! Я не знал, — растерялся коро и склонил виновато голову.
Тут выполз вперёд Дайрики Дзимпэй.
— Позволь, князь, слово молвить. Нет мочи терпеть бесстыдство этого Малыша Таро, князь.
— Что ещё? Говори! — рявкнул князь.
— Когда он ходил усмирять Огненную птицу, дала она ему отменный меч. И вместо того чтобы отдать его вам, он засунул его себе за пояс и похваляется им.
