Несмотря на постигшее меня разочарование, у меня зато появилась еще одна задумка, как мне в будущем справляться с олквеями. Если мне разместить до середины склона не одну, а две перекладины — по одной с каждой стороны от центральной линии, — и пустить три валуна одновременно, то если даже чудовище отпрыгнет от середины влево или вправо, ему все-равно достанется по носу!
Олквей, должно быть, испугался, так как после этого я не улавливала его импульсов в течение пяти теплых периодов. Потом он снова появился, но вопреки моим ожиданиям он поднимался не пол противоположному склону, пусть и гораздо более крутому, а по-прежнему вдоль перекладины. Что ж, прекрасно. Он, оказывается, еще и глупый.
Здесь я хочу прервать свой рассказ и пояснить, что валун — целиком моя идея, а не Отца. И все же должна добавить, что именно Отец, а не Мать, научил меня мыслить оригинально. Я знаю, что все ваши нервы трепещут при одной мысли, что обыкновенный подвижный, который, казалось бы, годится лишь в качестве еды и для спаривания, может быть не только мыслящим, но и отличаться высокой организованностью мышления.
Я не настаиваю, что он обладал высшими достоинствами по сравнению с Матерью. Думаю, что они были несколько иного характера, и я заимствовала у него что-то от этого характера.
Итак, продолжаю. Я ничего не могла поделать, пока вокруг меня рыскал олквей и пробовал на вкус мой панцирь. Мне оставалось только надеяться. А одной надежды, как я обнаружила, недостаточно. Подвижный откусил кусок от внешней костяной оболочки моего панциря. Я думала, что этим он и удовлетвориться и что он, когда вернется после окукливания, найдет второй слой из меди. Это задержало бы его до следующего сезона. Затем он наткнется на железо и снова будет вынужден отступить. К тому времени ему это настолько надоест, что он сдастся и уйдет на поиски более легкой добычи.
Я еще не знала тогда, что ни один олквей никогда не сдается и всегда доводит дело до конца. Целыми днями он ходил вокруг, подкапываясь под мое основание, и обнаружил все-таки одно место, которое я не позаботилась как следует прикрыть защитными оболочками. Все три составные части панциря были здесь как на щупальце. Я знала о существовании этого слабого места, но я никогда не думала, что он докопается так глубоко.
И вот убийца ушел окукливаться. С наступлением лета он выполз из своей норы. Но прежде чем напасть на меня, он съел все мои посевы, опрокинул мои панцирные клетки и сожрал всех находившихся в них подвижных, потом он, выкопав мои усики, сжевал и их, и поломал мою водопроводную трубу.
