На речке, на льду ее, совсем тихо. Прикрывает от ветра просторная Кораблева гора. А работа моя простая: опустил - поддернул. Опустил поддернул. А глазами по сторонам гляди .
Дятел стучит в маковке высокого тополя. Я поднял голову, чтобы отыскать красноголового красавца. А тем разом почуял удар на леске. Подсек и понял: взялось, и что-то хорошее, тяжеловато идет. Осторожно подвел к лунке. Первая добыча... В руке и в теле дрожь. Не сорвалась бы... Поднял. На снегу заплясал увесистый окунь-горбач в зеленом панцире чешуи, с черными полосками. Зубастый, сильный, молотит по белому снегу алым плавником хвоста. Полтора фунта, не меньше. Это вам не какой-то окунишка. Это - добыча.
Радость плескалась в душе. Вокруг словно посветлело. Скорее в лунку блесну. Опустилась. Поддернул. И снова удар! И снова - не мелочь идет, чую, как упирается, леска внатяг. Поднять бы...
Еще один окунь. Большой, даже страшный. Головища... Мощное тулово. Иглы спинного плавника грозно топорщатся, словно у змея-горыныча. На два фунта потянет. Если не более.
И снова скорее блесну - в воду. Удача одна не приходит. Опустил поддернул, опустил - поддернул... Ничего мне теперь не надо: ни курганов, ни тополей, ни дятлов, никаких пейзажей. Добычу мне подавай! Опустил - поддернул, опустил... Вот он! И снова неплохой. Нам мелочишки не надо. Детей не губим. Работаем всерьез.
Опустил - поддернул... Опустил... Еще один! Скорей, скорее... Сердце колотится... Опустил... Чего не берешь? Проверим вторую лунку. Опустил... А он словно ждал подо льдом. Иди сюда, дурашка... Да это не дурашка, а целый дурак. Вот это окунь! Поленом, мощный. Лапоть. Килограмм точно... На такой мели... Давай, давай, ребята...
Великое дело - азарт. Ведь шел я не на добычу, а считай, на прогулку. Не спешил, поглядывал вокруг да посвистывал. Небо, холмы, округа, теплый январский день, тишина. Такая благость после городской суеты и гвалта. И все разом забыл: лишь леска, темный зрак проруби и ожиданье, мольба: "Ну давай берись". А потом обморно-счастливое: "взялся", и, затаив дыхание: не дай Бог сорвется, и вздох облегченья, когда окунь трепещет, взбивая снег. Слава Богу... И снова мольба: "Ну давай еще..."
Полтора десятка окуней выволок, накидал за каких-то полчаса. И лишь когда клева не стало, опамятовал, посчитал добычу и загордился: "Так-то вот... Не то что некоторые..."
А "некоторые" мою удачу издали углядели. Тот мужичок, возле которого я на лед спустился, прибыл ко мне со всей снастью.
