«Каковы Ваши отношения с непосредственным начальством?» – прочитал я.
«Замечательные», – написал я левой рукой.
«Довольны ли Вы занимаемой должностью и зарплатой?»
«Очень», – написал я печатными буквами и подчеркнул два раза.
«Есть ли у Вас возможности для творческого роста?»
«Сколько угодно», – написал я при свете красного фонаря.
«Ощущаете ли Вы заинтересованность коллектива в Вашей работе?»
«Всегда», – написал я и помахал левой рукой. С непривычки она устала.
Тут кто-то в дверь постучал.
– Занято! – закричал я голосом лаборантки Нели. – Проявляю и печатаю! Не мешайте!
За дверью тихонько выругались тем же голосом и отошли. А я поехал дальше.
«Какого рода Ваши взаимоотношения с сослуживцами?»
А у меня с ними разного рода отношения. Поэтому я написал дипломатично: «С мужчинами мужского рода, а с женщинами – женского». Пускай сами разбираются. А последний вопрос был с подковыркой.
«Что, по Вашему мнению, следовало бы изменить в организационной структуре Вашей лаборатории (кафедры, факультета)?» На институт они не замахнулись.
«И в самом деле, что?» – подумал я.
«А НИЧЕГО!» – нацарапал я, держа авторучку в зубах. Потом я подписался: «Пол женский. 67 лет. Лифтерша».
То, что я офицер запаса, это не военная тайна. Это можно.
То, что офицеров запаса призывают на учебные сборы, – это тоже можно. Вот куда призывают – это уже нельзя. Поэтому я и не буду.
Нас привезли на автобусе и быстро переодели в форму с погонами. Мы стали одинаковые, как билеты денежно-вещевой лотереи. И такие же зеленые. После этого с нами можно было говорить.
– Учтите, товарищи, – сказал полковник. – Никогда. Никому. Ни при каких обстоятельствах.
И я подписался о неразглашении. То есть обязался не разбалтывать сведения, составляющие военную тайну. Теперь оставалось только узнать, что составляет эту самую тайну, а что нет. Иначе попадешь в глупое положение.
Когда полковник ушел, остался майор. Он с тоской посмотрел на горизонт и сказал:
– Так вот. Значит, здесь вы и будете заниматься.
– Чем? – не выдержал я.
– Жара, – сказал майор, игнорируя мою бестактность. – Расписание работы столовой вам известно. Просьба не опаздывать.
Вечером мы долго спорили, куда нас привезли. Одни утверждали, что это танковые войска, другие – десантные. Одно было ясно. Это не было военно-морским флотом.
На следующее утро нас повели за колючую проволоку. Проволока была в три ряда. Вот тут я уже затрудняюсь. Может быть, это тайна, что в три ряда, а может, и нет. Но замысел этого сооружения я понял. Пока шпион пролезет через три ряда, он весь исколется и умрет от заражения крови, потому что проволока ржавая. Ее специально ржавят.
