Талант изменяет мир, душа – никогда.
Между прочим, это все я узнал от Сигмы.
Ее случай был вообще уникальным. Ее талант в качестве материала рассматривал саму душу. Способность видеть ее, работать с ней была подобна абсолютному слуху музыканта. Может быть, потому душа не приживалась в ней. Она сама могла бы пересадить себе душу после того, как обзавелась спирососом, но не делала этого.
Однажды мы поговорили об этом, когда Сигма в шутку сказала, что мне с душой жить все же легче, чем ей.
– Так подбери себе. Долго ли? – сказал я.
– Это не джинсы, – парировала Сигма.
– Ну оставайся так. В общем, незаметно.
– Мне заметно. Я не умею любить и мне никого не жаль, – сказала она.
Вот тут она попала в точку. Жалость просыпается иногда внезапно, как от толчка, при взгляде на ребенка или старуху, на собаку или лошадь. Жалость – это напоминание о смерти в минуту счастья, это горчинка, делающая вкус жизни полноценным. И от нее до любви всего один шаг.
Сигма не могла его сделать, и никто не в силах был ей помочь.
Кстати, талант любить есть у каждого, но проснуться он может только у человека с душой. Она это тоже знала.
Она не знала только, в чем состоит Божий промысел относительно нее.
После того как она получила свой гонорар за Грибоедова-Кошица, Сигма стала искать квартиру для покупки, но делала это не очень активно, пару раз по ее вине срывались совсем неплохие варианты двухкомнатных, пока она не призналась мне, что уезжать от меня не хочет.
– Я к тебе привыкла, Джин. У меня больше никого нет, – сказала она.
У меня тоже практически никого не было. За все это время я лишь однажды навестил свою старую подругу, но ничего хорошего из этого не вышло. Нельзя сидеть на двух стульях, даже если один стул картонный. Тогда тем более нельзя. Отношения с Сигмой оставались вполне родственными, однако на семью это было мало похоже.
Что делать? Не выгонять же ее. Но и переезд вместе с нею в новую квартиру тоже выглядел абсурдно.
Однако внезапная новость отодвинула от меня все текущие проблемы.
Позвонила сестра и сказала, что мать попала на Песочную.
Питерцам не надо объяснять, что это означало. На Песочной располагается крупнейшая онкологическая клиника. Выяснилось, что мать долго не обращала внимания на боли, терпела, не ходила по врачам и теперь неизвестно, в какой стадии находится болезнь. Предстояла операция.
Для всей семьи, включая отца, это было полной неожиданностью. Она никогда не жаловалась.
