И они завыли «Йеллоу ривер». Желтая река, в переводе.
Мордобоя не получилось. Хулиганы отвалили в недоумении. Лисоцкий прошелся по залу в повязке, очень довольный собой. Потом Лисоцкий снял повязку и пригласил Барабыкину. Он закружил ее, держа руку на отлете.
Я приглашал наших девушек в строгой очередности. Чтобы не дать им привыкнуть к амбалам. Каждой я шептал что-то нежное. Для профилактики. Только Тате я почему-то не мог шептать нежного. Стеснялся, что ли?
Все наши дружинники плясали. Только дядя Федя пристроился на стуле у стены и совершенно внезапно заснул. Под адский рев динамика. Видно, очень хотел спать.
Наплясавшись, мы разбудили дядю Федю и проводили девушек. Лисоцкий еще раньше исчез куда-то с Барабыкиной. Леша исчез в Элеонорой. Все-таки он достукается! Дядя Федя просто исчез.
Было три часа ночи. Фактически, уже утро.
На следующий день, в воскресенье, мы отходили от танцев. За завтраком Лисоцкий был какой-то вялый. Он долго смотрел в кашу, шевеля ее ложкой, будто хотел там чего-то найти. Леша загадочно улыбался по поводу Элеоноры. Барабыкина смотрела на меня укоризненно. Тата была почему-то злая. Один дядя Федя был добрый. Он рассказывал, как мы вчера победили местных хулиганов.
После завтрака народ двинулся загорать и купаться. Кроме Леши с дядей Федей. Леша заступил дежурным на кухню. И они с дядей Федей принялись пилить дрова. Там же вертелся и Юра, который продолжал обхаживать повариху Веру.
Лисоцкий предложил мне сыграть в шахматы. Мы начали.
– Загадочный народ эти женщины, – сказал Лисоцкий, передвигая пешку.
– По-моему, не очень, – сказал я, передвигая свою.
– Вы еще не все понимаете. Простите, – сказал Лисоцкий, выводя слона.
– А что вы имеете в виду? – осторожно поинтересовался я, толкая еще одну пешку.
– Как вы относитесь к Инне Ивановне? – спросил Лисоцкий, делая ход конем.
– Как к старшему товарищу, – ответил я.
– А она, между прочим, вас любит, – сказал Лисоцкий, объявляя мне шах.
– Вы преувеличиваете, – парировал я, защищаясь слоном.
– Да, любит. Она мне сама вчера призналась, – сказал Лисоцкий, усиливая давление.
– Этого нам только не хватало, – пробормотал я.
– Вы с этим не шутите, – предупредил Лисоцкий.
– Какие уж тут шутки… – задумался я. – А как же ваша тактика? Как же борьба с влюбляемостью?
– Инна Ивановна – особая статья. Она взрослая женщина и отвечает за себя… Вы будете ходить или нет?
– Нет, – сказал я. – Я сдаюсь.
– У вас же хорошая позиция! – закричал Лисоцкий.
