Ольга прониклась к Фиме таким искренним интересом, что показала ему подарок дяди Миши.
– Если мне придется играть принцессу, то реквизит есть! – сказала она возбужденно.
Фима осторожно, как к гремучей змее, прикоснулся к ожерелью.
– Ты где это взяла, Роха? – спросил он с неподдельным ужасом.
Ольга пока еще не замечала надвигающейся грозы.
– Подарили, – ответила она немного загадочно.
Фима слегка отодвинулся и пристально посмотрел на нее, как бы требуя – на правах родственника – дальнейших объяснений. Ольга вдруг залилась горячей краской:
– Перестань называть меня Рохой, я не люблю этого. Меня и мамочка так не звала, а звала Рахиль…
– Кто подарил? – спросил Фима сдавленно.
– Знакомый. Дядя Миша.
– Дядя Миша? А что ты с ним делала, с этим дядей?
– Да ничего не делала, разговаривала! В чем ты меня подозреваешь?..
Она чуть не плакала и вдруг, недолго поразмыслив, взяла себя в руки. А в самом деле, подумала Ольга, что он сует свой нос в мою жизнь? Ему-то какое дело, как я себя соблюдаю?
– У тебя нет надо мной власти меня подозревать, – сказала Ольга с неожиданным спокойствием. – Ты сперва женись.
– Да я бы хоть завтра… – опрометчиво начал Фима.
Ольга демонически рассмеялась. У нее было неподвижное лицо, как ее учили в студии, только изо рта вылетало отрывистое «ха, ха, ха». Оттого ненатуральный Ольгин смех казался просто ужасным. Фима побелел.
– Ты, Оля, меня не так все время понимаешь… В конце концов, какая разница, что там у тебя с этим дядей Мишей, в самом деле… Ожерелье очень дорогое.
– Точно, – сказала Ольга весело. Ей нравилось, что она победила.
– Откуда оно у этого твоего дяди Миши?
– Говорит, Ленька подарил.
– Какой Ленька?
– Тот, про которого «Красная газета» пишет.
– Пантелеев, что ли?
– Вроде того.
– Олечка, но ведь он бандит. И про это тоже газета пишет. Почитай сама, если мне не веришь.
– Может, он и бандит, но он – за справедливость, – запальчиво произнесла Ольга. – Он у богатых забирает и бедным отдает. Как Робин Гуд, например. А про Робин Гуда даже кино снимают. Что, разве у нас такого не может быть? По-твоему, все хорошее – оно только в Америке?
– Робин Гуд не в Америке, – зачем-то сказал Ефим Захарович.
– Я про кино.
– Оля! Эту вещь надо немедленно сдать милиции. Ты не можешь хранить у себя такие ценности.
– Почему? – Ольга не верила своим ушам. – Почему это я не могу?
– Потому что тебя сочтут соучастницей. Вещь-то наверняка краденая и где-нибудь числится в розыске… – Фима схватился за голову. – Роха, ты всех нас погубить хочешь.
