– Дурень ты, Алик, – сказала Дарья. – Ведь мы ради тебя всю жизнь работали. Понятно, кому охота жить в глуши, но зря ты так отцу говоришь.
– Да ты послушай, мама, – шагнул к ней Алик, – я не про то говорил. Да оставим мы тут кого понадежнее. Ну на лето приехать, могилы проведать. А жить за городом будем. Врач у вас собственный будет, все удобства. Телевизор смотри сколько хочешь – программ тьма. Хоть старость свою проживете в удобстве да роскоши. А здесь все так и останется. И работать на нас так же будут. Я и говорил о том, что заберу вас отсюда, как только смогу. И я это сделаю. И все здесь будет как прежде, все будет нашим. Мы станем жить вместе, вы будете воспитывать внуков. Я после института сразу женюсь. Я даже не думал в городе жить без вас, вы же живете ради меня, и я хочу, чтобы и вы были счастливы и ни в чем не нуждались, когда я получу образование.
* * *
– А он умеет убеждать, – усмехнулся Толик. – Я и то почти поверил.
– Зачем ты ему сказал? – сердито спросила Лиза. – Отец…
– А мне как-то начхать на твоего папашку. В конце концов, все должны быть в равных условиях. А уж выбирать будет старик Кабанов, а не сынок, которого ты можешь уболтать в постели.
– Я уверена, что Толик правильно поступил, – сказала Татьяна.
– И теперь в снег? – испуганно спросил Женя, облепленный листочками березы от веника.
– Ежели желаешь быть мужиком, – охлестывая себя веником, ответил Яков Борисович, – то вперед и желательно без воплей. Все-таки там девушка есть, Маша, и ты вроде как ей понравился. Кстати, это очень полезно для здоровья.
– А вы тоже? – с тоской посмотрев на запотевшее стекло, спросил Женя.
– По настроению. Может, да, а может, и нет.
Женя, шумно выдохнув, вышел в предбанник и, натянув трусы, остановился перед дверью. Втянул голову в плечи и толкнул дверь. Его обжег холодный воздух. Он выскочил на улицу и рухнул в сугроб. Потом вскочил и бросился назад в баню.
– И каково впечатление? – поинтересовался Яков Борисович.
– Показалось, что тело горячей водой окатили, – ответил выливавший на себя тазик горячей воды Женя. – Потом холод.
– Значит, я этого делать не стану, – пробормотал Яков.
– Почему? – посмотрел на него Женя.
– Всегда боялся холода. А ты будешь нормальным мужиком, для неженки это подвиг.
– Вы серьезно?
– Я никогда не был так серьезен.
– Ты чего вытворяешь? – В баню вошел Артем. – Алена убьет тебя. Чего надумал, Колобок хренов? Жека, ты живой?
– Живой. И знаете, чувствую себя отлично.
