– Он умный; сейчас таких очень мало, но, слава богу, есть. Значит, думаешь, он у Александры Андреевны. Вот что, Ольга, – помолчав, проговорил Яков Борисович, – я очень редко кого-то о чем-то прошу. Но сейчас очень прошу. И готов в случае исполнения моей просьбы заплатить тебе. Если вдруг узнаешь, где Женя, немедленно сообщи мне. Только, ради бога, без этих – «может быть», «я думаю», «мне сказали». Мне нужно точно знать, где сейчас Евгений.
– А бабушка считается?
– Если он там, ты получишь ужин в хорошем ресторане.
– Ловлю на слове. И я смогу заказать все, что захочу? – Ольга рассмеялась.
– Разумеется. Но это не касается твоего приятеля.
– Согласна.
«Значит, все-таки он довел ее до клиники, – думал Яков Борисович. – Надо найти Женю, иначе это может для него плохо кончиться. А потом обязательно навещу Ирину». – Он покачал головой.
– Чего ты башкой-то крутишь? – спросила Ольга.
– Что-то неважно себя чувствую. Пожалуй, я откланяюсь. Здесь нет интересных мне людей. Не забудь про ужин.
– Он наверняка у Александры Андреевны, – сказала Ольга. Яков Борисович поклонился и вышел из комнаты. – Пошел искать Женьку, – прошептала она. – С чего это вдруг такая забота?
– Вот что, – говорил по телефону Яков Борисович, – выясни, в какой из клиник Гродницкого находится Антонова Ирина Николаевна. И ее диагноз. – Он отключил телефон. Как Ирина попала в Питер? Не мог же он отвезти ее туда силой. Хотя кто знает. А Женя скорее всего у бабушки.
– Она меня… – Высокий худой парень лет восемнадцати опустил голову.
– Женя, – вздохнула седая женщина, – мама просила тебя к ней не приезжать, а ты все-таки поехал. Вероятнее всего, мама не хотела, чтобы началась ссора. У Оховенко есть знакомые среди уголовников. Кроме того, он в дружеских отношениях с чинами милиции. Господи, не послушала меня Ира. Говорила ей, что Артур очень плохой человек, в тюрьме сидел.
– Но, бабушка, – мягко перебил ее внук, – не все, кто отбывал срок, плохие люди. В отличие от моей мамы, которая получила прекрасное воспитание и образование, этот отбывший срок Оховенко не окончил даже школу, но именно он пытался заступиться за меня, а не мама…
– Знаешь, – перебила бабушка, – я не пытаюсь защитить Ирину, но уверена – она хочет спасти тебя, да и себя тоже. Иногда, чтобы познать истину, необходимо время. К сожалению, я неправильно повела себя по отношению к Ирине, но не осуждай меня, Женя.
– Хорошо, я поеду к маме и постараюсь понять, что заставило ее так сказать. Знаете, бабушка, я думал, что не умею плакать. Я много раз специально вызывал у себя чувство несправедливо обиженного. Сделать это мне особого труда не составляет. Почему-то все считают своим долгом меня обидеть. Я много думал об этом. Почему? – Женя печально улыбнулся. – Ответ очевиден – я слаб, защитить себя не могу; ненавижу драки, боюсь боли. В этом виновато мое воспитание, общение с мягкими интеллигентными людьми. А теперь…
