— Лиан, все это верно… Но я, вероятно, наговорил кучу нелепостей. В том состоянии, в каком я был… Вряд ли у тебя сложилось ясное представление обо всем.
— Денни, ведь я никогда даже и не пыталась просить, чтобы ты посвящал меня в свои дела больше, чем ты сам сочтешь нужным.
— Но я и без того не таил, что было у меня на душе. Правда?
— Да, Денни. Ты говорил чудесные слова…
— Ты помнишь их?
— Разве такое можно забыть? Ты говорил, Денни, что однажды уже испытал горечь разочарования и даже не представлял, что после Люси способен еще раз полюбить кого-то на всю жизнь… Да и сама жизнь представлялась тебе мгновенной вспышкой пламени, вслед за которой наступает тление и угасание… Но потом ты понял, что ничто не вечно под луной, все проходит, даже чувство разочарования. Денни, дорогой, я напоминаю тебе это потому, что, мне кажется, ты снова стал прежним: пытливым, полным сомнений, мудрым! Вспомни, не так давно ты утверждал, что мудрость — это вера во что-то.
— Я так сказал?
— Да, да, Денни, и не делай вид, будто ты все забыл. Ведь все это было так недавно.
Бедняжка Лиан! Она догадывалась, что я скрываю от нее что-то. Она многое отдала бы за то, чтобы вновь видеть меня таким, каким видела того, другого Бирминга, по ее словам, «так недавно».
— Прошу тебя, дорогая, продолжай.
— Хорошо, продолжу, если это действительно поможет тебе собраться с мыслями. Ты сказал, что своим открытием обязан этой вере, поскольку работа — это не бегство от жизни; созидательный труд — это сама жизнь, в светлые начала которой человек должен верить…
Нас прервал телефонный звонок. Лиан взяла трубку. По обрывкам слов я мог догадаться, что спрашивают меня. Лиан действительно передала трубку мне. И хотя голос на другом конце провода перешел почти в шепот, я узнал его сразу: то был мой собственный голос.
— Говорит Денни Бирминг, — раздался приглушенный шепот. — Вы профессор Бирминг?
— Да. Слушаю вас. — Эти слова — о ужас! — я произнес так же приглушенно, как тот, другой «Бирминг»…
— Никто, кроме вас, меня не слышит?
— Нет, я держу трубку у самого уха, — ответил я, удивляясь не столько его словам, сколько тому, что я еще в состоянии произносить нечто членораздельное.
— Пусть вас не раздражает мой шепот, — продолжал голос на другом конце провода, — я нарочно говорю так тихо, чтобы не вызвать подозрение у Лиан. Мне хотелось бы поставить вас в известность, что я взял пару ваших костюмов, а также прихватил несколько незаполненных бланков из чековой книжки. Не обессудьте за эти самочинные действия. Таким уж вы меня сконструировали, я вынужден позаботиться о том, чтобы быть респектабельным. И еще одна просьба: не пытайтесь преследовать меня. Когда понадобится, я сам явлюсь к вам.
