Сразу же после лекции кто-то из его помощников провел запись желающих участвовать завтра в походе на Ачишхо и в сборе листьев и плодов с опытных ботанических площадок, заложенных в лесу. Надо ли говорить, что в этот список я сразу же записался.
Затем Энгель показал нам комнаты туркабинета, фактически маленького краеведческого музейчика. Кем-то любовно сделанные чучела краснополянских зверей - серп, туров, медведя. Несколько карт и схем маршрутов, фотографии. Еще во время лекции Энгель упомянул, что после революции на месте великокняжеских охот был создан Кавказский государственный заповедник. Граница его проходит совсем рядом с Красной Поляной. Это огромная (360000 гектаров) природная лаборатория, целый мир безлюдных скал, лесов, лугов и снегов, где природу изучают в девственном виде в целях охраны и обогащения флоры и фауны. Там строго - нельзя охотиться, рубить лес, жечь костры, рвать цветы. Завтрашний Ачишхо лежит уже в черте заповедника.
С лекции расходились словно очарованные. Мне не с кем было поговорить, но тем интереснее воспринимались обрывки впечатлений, которыми делились между собою слушатели:
- Да, это краевед!
- Интересно, сколько лет он изучал край?
- Главное, не сколько жить, а как любить. Сзади шли двое - их впечатления были менее поэтичны. Голос краснолицего произнес:
- Вот, говорят, старый член партии, а какими пустяками занимается, треплется, лекции читает, когда в стране пятилетка идет. Наверное, в биографии что-нибудь не так...
Я поневоле оглянулся. Что ж, нужно помнить, что рядом живут, пачкая жизнь, и такие вот - с гуттаперчевой душой, злые, ко всему подозрительные люди.
МЕНЯЛИСЬ ВЕЧЕРНИЕ КРАСКИ...
С гор совсем ушли облака. Перед ужином я долго вглядывался в манящую многовершинную Аибгу. Эта гора приковывала к себе удивительным изяществом пропорций и очертаний. Архитектор был бы счастлив, уловив такую комбинацию близких и удаленных пирамид. Пышный лесной покров прикрывал скаты. Даже вечером, когда все тени заострены, склон казался единым, сплошным; отдельные вмятины и пазы на нем почти не различались.
И на эту гору два дня пути? Невольно хотелось согласиться с краснолицым - захочу и сбегаю за снежком к завтраку.
Словно в награду за внимание к ней, Аибга одарила нас в этот вечер удивительной сменой закатных красок. По пирамидам-вершинам перебегали неуловимые, быстро меняющиеся оттенки розовых, сиреневых, лиловых тонов, все это в странных сочетаниях с пихтовой зеленью, бурыми кустами и серыми скалами. Что это? Редкое чудо, случившееся, на мое счастье, именно сегодня? Или обычна, ежедневна такая игра красок у краснополянских закатов?
