– Кто-то меня толкнул под локоть! – в сердцах выкрикнула Ольга.
Повисло тягостное молчание. Света и Ксения, с округлившимися от недоумения глазами (ты? нас? подозревать?), готовы были взорвать тишину… Взорвать дружбу, расколоть на тысячу осколков.
– Да я на крыльце была, банку с водой притащила, – тихо прошептала Ксения, не веря в коварство подруги.
– А я в комнате. На стол все к чаю выкладывала. Ведь ты слышала? – Света недобро прищурила глаза, готовясь к ссоре.
– Ладно, Ольга… кто же тебя подтолкнул? – Надя постаралась свести на нет напряжение. – Давай я тебе облепиховым маслом смажу, у нас где-то масло есть.
– Ну, ты еще скажи рыбьим жиром, – закочевряжилась Туртанова. – Мне шорох почудился… я обернулась… а кто-то шасть из-за спины…
– Да случайность, – убеждала Надя. – Чайник, может, неудобный, на подставке. Вот и качнулся, и выплеснулось немного. Все равно давайте чаю попьем, вкусного всего сколько…
– Чаю попьем? горяченького? да я лучше из вон той бочки воды ледяной нахлебаюсь! – Ольга вскочила, шагнула к двери.
– Сидеть! – Надя с силой толкнула ее в грудь, обратно на стул. Сама от себя не ожидала.
– Ну ты прямо… как нянечка… которая с ума сошла в прошлом году… – глаза Ольги позеленели, пробежала рябь по тихой глади. По омутной затягивающей глуби. Надя провела рукой по лицу, отгоняя наваждение.
Между тем резкое движение (и замечание Ольги) как бы привело всех в чувство.
– Здесь электрички на Москву, на этой вашей платформе, часто останавливаются? – Ксения высказала мысль, словно витавшую в воздухе.
– Нормально останавливаются, – вздохнула Надя. – Если только в окно не попасть… в окно времени… Ну, перерыв в расписании.
Ничего себе поездочка!
Пришлось спешно «сохранить» этот «файл» – и «закрыть» его. Она отключила все, спрятала, замкнула, что вспомнилось, все сделала почти автоматически, не задумываясь. Почему-то тут же все старое, бесполезное вылезло из всех щелей, попадалось под руку, мешалось под ногами… Девчонки поджидали ее, выйдя за калитку, на дороге к платформе.
Даже за то время, пока были там, – леса, кажется, стали более прорисованными черной тушью. Ощущалось дыхание надвигающихся холодов. И в ее сердце кольнуло чем-то леденяще-острым! И где, какой костер?! И экземпляры забыла на чердаке (ведь вытащила, оставила пакет). И закрыла ли вообще чердак, когда уходила? И девчонки молчат, надулись.
[Серый человек]
Что еще? Есть информация по объекту? – спросил мужчина с незапоминающейся внешностью, в сером костюме. Как начальник, он сидел за столом. Позади него на стене портрет, с которого человек со строгим взглядом серых и проницательных, чуть усталых глаз внимательно следил за происходящим в кабинете с серыми стенами.
