— Аэши? — Эртхиа не мог отделаться от привычки звать вождя Девяти племен прежним именем. — И что он — решил меня отрезать от родного Хайра? А девушка? Ее украли?
— К ней сватались, и не раз. Родители не соглашались. Ну и…
— Кто сватался? Купец?
— Сын купеческий.
— И что Аэши? Сам ведь увозом женился.
— Сейчас не война. Главное слово за женщинами. А они против.
Эртхиа оттопырил губы. Да с чужими обычаями не поспоришь.
— Чей сын? — уточнил он для порядка.
— Атакира Элесчи. Первый купец в Аттане — и такой скандал! Сыну он, конечно, объяснит, что к чему. Да поздно.
— А вернуть девушку?
— Уже спрашивали. Не примут. Сама, говорят, сбежала, родителей ослушалась.
— Ах вот оно что… А то другие спросившись бегали! Ну так выкуп за невесту, да и дело с концом! Что, у Элесчи денег и товара не най…
— Не берут.
Минуты три Эртхиа говорил безостановочно, на одном дыхании, но ничто из предложенного им не годилось, чтобы помирить кочевников с купцами.
— … и купцов тех и кочевников!
— Знаешь, что теперь говорят в Аттане? — осведомился Ханис, когда соправитель выдохся.
Эртхиа помотал головой, не выказывая, впрочем, особого желания узнать.
Ханис счел необходимым все же просветить его.
— Пусти, говорят, кочевника в степь. А потом поди выгони…
— Но Ханис же! Ведь у нас не было выбора! То есть, у вас — это вообще не я придумал. Теперь понятно, почему твой отец не согласился взять в союзники удо. Но ведь надо теперь договориться…
— Надо. Я думаю, ты сам поедешь? Элесчи уже пытался уладить дело переговорами и подарками.
— А что? — обрадовался Эртхиа. — Вдвоем с Аэши мы этих старух еще как уломаем. И мне бы… проветриться не мешало. А послушай! Если предложить им взамен их невесты — другую, из хорошего рода, из купеческого сословия? Может быть, возьмут?
— Возьмут. Может быть. Я думал об этом. Надо только уговорить Элесчи.
— Почему Элесчи?
— А кому это дело расхлебывать? Или ты думаешь, каждый купец в Аттане мечтает отдать свою дочь за пастуха?
Эртхиа покачал головой, повздыхал.
— Ладно. Я сам и с Элесчи переговорю. Только без огласки. Дело такое… семейное. Не стоит его во дворец вызывать.
— Да почему же? — возмутился было Ханис. Но Эртхиа замахал руками.
— Сейчас и пойду, только переоденусь. А ты вели-ка мне в дорогу коней собрать и весь припас. И дарну, дарну не забудь, пошли за ней в мой дом. Под хорошую песню у кочевников сердца размягчаются.
Ханис рассмеялся.
— Ты помни-то, что главное слово за женщинами. Не о походах-битвах пой, о любви.
