— В таком случае, господин Ван Вейде, мне известно гораздо больше, чем вам.
Так как фламандец продолжал молчать, комендант продолжал:
— Мне, например, известно, что гасконский дворянин, лейтенант мушкетеров короля, называющий себя де Кастельмором, заслан в Ла-Рошель по приказанию Ришелье. Что вы на это ответите, любезный капитан?
Фламандец по-прежнему невозмутимо пожал плечами.
— Поскольку ваша честь говорит, что это так, то, наверное, это так и есть.
— Вы хотите сказать, что вам об этом ничего не известно.
— Ничего, ваша честь.
Комендант подумал с минуту.
— Должен сказать, что вы превзошли благородством шевалье де Кастельмора, который, поняв, что его игра проиграна, признался мне во всем.
Произнося последние слова, комендант испытующе взглянул на моряка. Но тот по-прежнему с философским видом разглядывал предметы обстановки комендантского кабинета. Казалось, что единственной мыслью, занимающей в настоящий момент почтенного моряка, была мысль о его глиняной трубке, а единственным желанием — ее раскурить.
Молчание затягивалось. Комендант, раздраженный этим, решил нанести решающий удар.
— Гасконец все открыл нам. Знаете ли, капитан, перед смертью людям свойственно желание облегчить душу. Он сказал нам, что вы и ваши люди доставили его в Ла-Рошель по приказанию кардинала.
— Не открыл ли он также вам, из какого порта мы доставили его по приказанию кардинала, сударь?
Насмешливый тон, которым был задан этот вопрос, невозможно было не заметить, и это еще больше разозлило коменданта.
— Так вы признаете, что прибыли в Ла-Рошель вовсе не из Портсмута? воскликнул он.
— Напротив. Кажется, это вы, ваша честь, все время стараетесь любым способом доказать обратное.
— Черт возьми! Да или нет?!
Капитан снова пожал плечами.
— Я говорю одно, вы утверждаете другое. Но, поскольку это я окружен вашими людьми, а не наоборот, то все равно будет по-вашему, если вы этого захотите, ваша честь.
— Я снова повторяю вам, что гасконец во всем признался!
— Очевидно, ему было в чем признаваться, ваша честь.
— Но он показал также, что вы и ваш экипаж — люди кардинала.
— Очевидно, он показал это под пытками. Дворянин не мог поступить так по доброй воле.
— Тысяча чертей!
— Вот именно.
Коменданту Ла-Рошели нельзя было отказать в здравом смысле. Он понял, что избранный им путь завел его в тупик.
— Капитан Якоб Ван Вейде, я хочу, чтобы вы отдавали себе отчет в том, что находитесь в плену у людей, доведенных до крайности. Для нас не так уж и важно — виновны вы на самом деле или нет. Я отправил гасконца в камеру, а на рассвете он будет повешен — его опознал один из моих офицеров. Тень подозрения закономерно падает и на вас. Вы молчите — это ваше право. У меня нет прямых доказательств вашей виновности в шпионаже — это правда. Но для того чтобы вздернуть вас завтра утром на одной перекладине с де Кастельмором, вполне хватит и моих подозрений.
