— Вот именно! Черт побери, вы хотите уверить меня в том, что вам это не известно?!
— Ничуть не бывало! Я хотел только сказать, что не был уверен в том, известно ли это вам. Не мое это дело — вмешиваться в дела, которые пахнут высокой политикой, а следовательно, и виселицей.
— Виселицей! Но почему?!
— Виселицей, эшафотом, Бастилией — чего еще можно ожидать от политики! Кончини, Шалэ — все они занимались не чем иным, как политикой, и все плохо кончили.
— Но почему вы считаете, что здесь замешана политика?
— Ах, сударь! Но если мы идем из лагеря войск его величества в Ла-Рошель, которую осаждают войска его величества, то что я должен предположить?
— Что речь идет о сугубо военных вопросах, например. Однако, любезный господин Эвелин, оставим предположения и займемся фактической стороной дела. Помнится, я задал вам вопрос…
— Вопрос, сударь?
— Тысяча чертей!
— Ах, ну да, конечно, теперь я вспомнил, сударь. Относительно конечного пункта следования «Морской звезды».
— Так ваша фелука называется «Морская звезда»?
— Да, сударь.
— Звучит весьма романтично. Но я не хочу отвлекать вас…
— Я отвечу, что «Морская звезда» вышла из Остенде и направляется в Сантандер, предварительно зайдя в Портсмутскую гавань.
— А…
— А вы, сударь, путешествующий гасконский дворянин, и больше мне ничего не известно.
— Ну что же, — сказал д'Артаньян, видя, что из помощника капитана больше ничего не вытянешь. — Теперь я ничего не имею против вашего поучительного рассказа, господин Эвелин.
— Право же, это намного лучше, чем говорить о политике, сударь, откликнулся помощник капитана со вздохом облегчения.
— Итак, любезный господин Эвелин…
— Итак, сударь! Как я уже имел честь сообщить вам, в юности я попал на один из кораблей Голландской Вест-Индской компании.
— Да, и вы также упомянули, что, благодаря этому, выучились испанскому языку.
— Совершенно верно, сударь. Хотя, на первый взгляд, может быть, трудно усмотреть связь. Дело, однако, заключается в том, что Голландская Вест-Индская компания торгует за океаном — в тех землях, которые испанцы называют Западными Индиями и где они хозяйничают почти как у себя дома.
— Так вот почему вам пришлось заговорить по-испански!
— Не только по этой причине, сударь.
— Какова же другая?
— Я был продан в рабство!
— Проданы в рабство?! Черт побери!
— Сколько раз я повторял то же самое, сударь, когда сделался рабом богатого плантатора. Но в Западных Индиях порядки не такие, как в Европе. Там идет такая же торговля людьми, как в Турции, сударь. Слуг покупают и продают, как у нас лошадей.
