— Без сомнения, привидение! — отвечал Дженкинз. — Мы ведь похоронили его, не так ли? И откопали его опять неделю спустя, чтобы убедиться, что он действительно все ещё там. И он был там, мертвый и холодный как лед. О, безусловно, привидение. Какое же ещё может быть объяснение?
— Я, — осторожно начал Кент, — не очень верю в привидения.
Толстяк слабым движением руки отмел это малосущественное возражение.
— Никто из нас тоже не верил, сэр. Никто. Но факты остаются фактами.
Кент помолчал, потом продолжил:
— Привидение, предсказывающее будущее. Какое будущее? Такое же неопределенное, как его упоминание о сестре миссис Кармоди, выходящей из здания суда?
Мистер Дженкинз откашлялся, и все его рыхлое тело задрожало от этого.
— В основном незначительные события местного значения, которые, однако, интересуют старого человека, прожившего здесь всю жизнь.
— А он говорил что-нибудь о политике?
Мистер Дженкинз громко и снисходительно рассмеялся хриплым смехом.
— Он удивляется тому, что цены продолжают повышаться. Это его озадачивает. А вопросы ему задавать совершенно бесполезно, потому что от разговоров он устает, и вид у него делается жалким.
Кент понимающе кивнул.
— Эта миссис Кармоди… она когда приехала?
— Почти девять лет назад.
— А мистер Уайнрайт мертв вот уже пять лет?
Толстяк удобнее уселся в кресле.
— Я буду рад, торожественно заговорил он, — рассказать вам то, чего вы ещё не знаете, в порядке следования событий. Я опущу первые несколько месяцев после её приезда, потому что они не представляют никакого интереса…
Женщина вышла из здания компании по оптовой продаже с торжествующим видом. Ее охватило ликование, подобное тому, которое она испытывала, когда впервые обнаружила эту фирму в Кемпстере два месяца назад. Четыре курицы и три дюжины яиц за пять долларов наличными. Наличными!
Ликование в её душе несколько померкло. Она нахмурилась. Не стоит себя обманывать. Теперь, когда до начала сбора урожая осталось всего неделя, продолжать выжимать деньги из фермы этим кустарным, да ещё к тому же сезонным, способом было уже нельзя. Ее мысли обратились к чековой книжке, обнаруженной ею в доме и сообщавшей, что Уайнрайты имели в Кемпстерском банке одиннадцать тысяч семьсот тридцать четыре доллара. Невероятная сумма. Так близко и в то же время такая недоступная. Она неподвижно стояла у входа в банк, парализованная одной удручающей мыслью. Если она войдет, то уж через несколько минут узнает самое худшее. И на этот раз ей придется столкнуться не со старым-престарым стариком и молодой девушкой.
