Во всяком случае эта громадина была там. Он остановился и стал смотреть на нашу наживку, а потом как бросится на нее, как будто хотел сказать: "Ну, и чего вы боитесь?". Вся свора тут же налетела, и они как сумасшедшие начали растаскивать её по кускам. А это нам как раз и было нужно.
Корлисс заметил, что пришлый сверлил Дентона напряженным взглядом. На какой-то момент он понял, почему его глаза вызвали у Проуга такую неприязнь. Но он подавил с себе неприятное ощущение и вмешался:
— Дентон имеет в виду, что мы давно уже обнаружили, что если уж акулы начинают нападать, то они теряют всякий страх, и им уже не важно, сколько из них погибнут после этого. Весь наш здешний промысел как раз и основан на этом. Мы ведь охотимся на них из-за их необычайно прочной кожи.
Пришлый посмотрел на Корлисса, как бы давая понять, что он понял.
А Дантон продолжал:
— Вот все, что произошло, а как только они угомонились и вода вокруг успокоилась, мы начали стрелять в низ из…
Перратин нетерпеливо перебил его:
— И тогда я заметил, что тот большой отплыл в сторону и стал наблюдать за нами. По крайней мере, мне так показалось. Вы не поверите, он просто лежал и смотрел, что мы делаем. А взгляд у него был холодный, спокойный и безжалостный. Ну, я и влепил ему прямо между глаз. Он подскочил, как ужаленный, а потом пошел на дно, как топор.
Босс, я точно попал в него, и теперь он, наверное, уже всплыл. Нужно кому-то двоим сходить туда и притащить его.
— Х-м-м! — нахмурилось загорелое лицо Корлисса, он напряженно думал. — Больше одного человека мы выделить не можем. Тебе придется взять маленькую лодку.
Существо, глядя на Перратина, дрожало глубокой внутренней дрожью от невысказанной ярости. Это был тот самый человек, который сделал выстрел, нанесший ему удар такой бешеной силы. У него заныл каждый нерв при воспоминании об ошеломляющей боли, пронзивший его голову. Его мозг обожгло непреодолимое яростное желание броситься на этого мужчину. Только огромным усилием он подавил в себе этот неистовый порыв. Неуверенно он предложил:
— Я был бы рад пойти с ним и помочь ему. За одно бы и отработал то, что я у вас съел. Я могу помочь в любой физической работе.
— Спасибо, — с удивлением отозвался Корлисс. Он надеялся, что Проуг испытывает совершенно заслуженные угрызения совести о поводу своих подозрений относительно пришлого после такого великодушного предложения.
— Между прочим, — добавил он, — пока ты вспомнишь свое имя, мы будем звать тебя Джоунзом. Ну, теперь пошли. У нас будет тяжелый день.
