Киммериец безотрывно смотрел на противоположный берег, равнодушно вгрызаясь в кусок холодного мяса, который принес ему из кухни оруженосец. Жизнь постепенно возвращалась к великану-варвару. И все больше жгли его горечь и жажда отмщения за проигранную битву и погибших друзей.
Пока проклятые легионеры стоят лагерем, думал с досадой Конан, удачи Львам не видать. Не переправиться — они неусыпно следят за каждым движением. И ко всему прочему, запасы подходят к концу.
Обгладывая кость, Конан бросал гневные взгляды на противоположный берег. По крайней мере, продолжал он размышлять, Прокас пока хоть сам не готовится к нападению. И в сотый раз киммериец задумался над тем, что же могло так переполошить вчера вражеский стан.
Шатры Пограничного легиона занимали широкое пространство вдоль берега по обе стороны от каларийской дороги. За шатрами ровной зеленой стеной стоял густой лес, где успели уже отцвести весенние цветы. Конан заметил вдруг, как к постам по дороге подъехали несколько всадников, и почти одновременно, возвещая об их прибытии, запели трубы.
Силясь рассмотреть происходящее, Конан приставил ладонь козырьком к глазам, потом хмуро бросил оруженосцу:
— Быстро! Разведчика Мелиаса ко мне!
Оруженосец ускакал и вскоре вернулся в сопровождении немолодого худощавого солдата. При виде его лицо Конана смягчилось. Он помнил Мелиаса еще по войне с пиктами и знал, что глаз у воина зорче, чем у сокола, а ступать он умеет бесшумно, словно змея, даже по сухим веткам.
— Ну-ка, взгляни ты, старина, кто это там приехал? — спросил Конан и кивнул в сторону легионеров.
Разведчик присмотрелся и наконец сказал:
— Судя по сопровождению, какой-то военный чин не ниже командующего. И с графским гербом.
Конан отправил пажа за Декситусом. Жрец знал, кажется, все до единого аквилонские гербы. Когда разведчик описал изображение, жрец потер пальцем переносицу и сказал:
— По-моему, это герб графства Туанского.
Конан досадливо пожал плечами:
— Где-то я слышал о графе Туанском, но встречать не встречал. Ты что-нибудь о нем знаешь?
Декситус задумался.
— Туан на восточной границе. Вроде недалеко, но нынешнего графа я в глаза не видел. Год примерно назад ходили какие-то слухи. Что-то про наследство. Но что точно говорили тогда, не помню.
Вернувшись к себе, Конан послал за друзьями, чтобы вместе обсудить прибытие нового лица. Никто не знал о графе Туанском ничего, кроме того, что полк его стоял весь этот год на спокойной восточной границе, где за это время не случилось ничего такого, по чему можно было бы судить о храбрости или же, наоборот, трусости этого человека.
