Альцина быстро пришла в себя. Метнувшись к выходу, она припала к щелке в складках полога. Новая вспышка молнии осветила часовых, стоявших по обе стороны выхода в своих насквозь промокших плащах подобно статуям. С облегчением она поняла, что из-за грозы воины ничего не слышали.
Альцина нашла на ощупь огниво и трут и зажгла свечу. Быстро осмотрела тело. Вложила украшенную драгоценными камнями рукоять в руку своей жертвы. Вновь взглянула в щелку на часовых и, убедившись, что они так ничего и не заметили, принялась напевать. Сначала тихо, потом все громче и громче — пока пение не достигло слуха солдат.
Песня эта, похожая на колыбельную, на самом деле была волшебным заклинанием, усыплявшим любого, кто его слышит. Солдатам же показалось, будто это дождь монотонно стучит по шлемам. Вскоре оба воина погрузились в тяжелое забытье.
Час спустя Альцина, беспрепятственно обогнув внешние посты, вернулась в свой небольшой шатер, который стоял чуть ли не на соседнем пригорке. С облегчением она стянула и принялась отжимать промокшее насквозь платье. Шелковая рубашка испорчена…
Тут Альцина схватилась за грудь. Обсидиановый талисман! С ужасом она поняла, что во время завязавшейся в темноте борьбы не заметила, как разорвалась цепочка. Маленький полумесяц наверняка остался лежать на ковре, но вернуться забрать его было уже невозможно. Едва часовые найдут тело, лагерь превратится в гнездо потревоженных шершней. Легионеры вот-вот примутся рыскать по всему лесу, и у каждого будет приказ найти и убить черноволосую ведьму с изумрудно-зелеными глазами.
Дрожа от досады и страха, Альцина сидела в своем шатре, слушая рассерженное рокотанье грома и заунывный шелест дождя. Мысли роем бились в виски. Знает ли Зуландра Тху о том, что яд не убил киммерийца? В последний раз, когда они разговаривали, колдун и словом не обмолвился об этом. А если он ничего не знает, надо связаться с ним любой ценой. Без талисмана же это можно сделать только одним способом — самой отправиться в Тарантию.
Потом ей стало страшно. Может, теперь, когда выяснилось, что киммериец остался жив, не стоило убивать Прокаса? Вдруг чародей разгневается за поспешность? И уж наверняка он не простит ей выздоровления варвара. И потерю талисмана. А без талисмана она и сама как без рук. Беспомощная, безоружная, Альцина растерялась. На мгновение в голову ей закралась мысль о бегстве.
Но, в конце концов, она решила вернуться, положившись на милосердие колдуна. Впрочем, не только и не столько на милосердие, сколько на собственную молодость и красоту, ибо еще ни один мужчина не смог устоять перед ней. Улыбаясь, она уснула с мыслью о том, что, едва рассветет, она отправится в Тарантию.
