— Держи в уме букву Н, — сказал Эван. — Скорости расположены в виде буквы Н; усвоив это, ты все легко запомнишь. И будешь делать на автомате. Вот, смотри. Первая, вторая, третья, задняя. Ясно?
— В общем, да, — сказал Фил, — но мне придется несколько раз повторить. То есть пока, я хочу сказать, это еще не на автомате. И еще я не совсем понимаю, что делают разные скорости. В смысле передние скорости.
— Что они «делают»?
— Я не так выразился. То есть я понимаю, что они обеспечивают три разные степени мощности, но я не совсем…
— Мощность, Фил, обеспечивает мотор, — терпеливо разъяснял Эван.
— Ну да, да. Естественно, я знаю, что мощность обеспечивает мотор. Я имел в виду другое, они обеспечивают трансмиссию мощности в трех разных…
— Трансмиссию обеспечивает крутящий момент задней оси.
— Ну да. Послушай, Эван, я не настолько глуп, как это может показаться. Я задаю столько вопросов просто потому, что нервничаю, вот и все.
Эван поднял на него удивленный взгляд.
— А из-за чего тут нервничать?
После того как машина медленно покатила, проблемы только усугубились.
— Эй, полегче, полегче со сцеплением, — не уставал повторять Эван, так как дрожащая нога Фила тяжело и с какой-то судорожной поспешностью нажимала на педаль.
Наконец они довольно лихо проехали пару сотен метров, и Фил успел ощутить возбуждение от скорости, как вдруг Эван с криком «Твою мать!» вырвал у него из рук руль одним быстрым властным движением, и, как выяснилось, вовремя, поскольку они едва не свалились в придорожную канаву больше метра глубиной.
В другой раз, когда Фил решил снова опробовать трюк с нажатием и отпусканием педали сцепления, машина дернулась вперед и остановилась как вкопанная, обдав их неприятным запахом бензина.
— Ты его залил, — процедил Эван.
— Что я сделал?
— Ты залил гребаный карбюратор.
Так проходил урок до наступления темноты — один ничему не научил, другой ничему не научился; помрачневший Эван молча вез их домой с таким видом, словно ему нанесли оскорбление. Было ясно, что новых уроков вождения не предвидится, разве что вмешается Рейчел и сумеет найти убедительные доводы. А еще по его лицу, обращенному к Филу красивым профилем, можно было предположить, что он сейчас обдумывает, в каких выражениях сообщить вечером жене, что ее брат — безнадежный гребаный идиот.
Ну а Филу осознание того факта, что ненависть к шурину не сулит ему в будущем ничего хорошего, не мешало оценивать его со всей трезвостью. Этот тупица и ублюдок никогда не поступит в колледж. Этому невежественному и косноязычному, выпендривающемуся за рулем сукину сыну даже не предложат более или менее приличную работу. Этот кретин до конца дней будет вкалывать на заводе вместе с такими же жлобами, туда ему и дорога. Да пошел он…
